Партизаны подбежали и окружили Камлюка, здоровались, расспрашивали о Москве, о дороге.
— Потом, товарищи, потом поговорим обо всем подробно, — сказал Камлюк, когда шум встречи немного утих, и, взглянув на Струшню и Мартынова, прибавил: — Пошли в штаб.
Они двинулись к опушке. Камлюк шел и смотрел вокруг. Над поляной разливался рассвет. Неподалеку лениво блестело оловянной гладью озерцо. От него тянуло сыростью, запахом тины. На фоне порозовевшего неба вырисовывались силуэты построек, колодезных журавлей.
— Давно сюда перебазировались? — спросил Камлюк.
— Как узнали, что Поддубный в жандармерии, — ответил Струшня.
— А почему так поздно прислали радиограмму?
— Раньше не могли, поздно разведка вернулась.
Они шли опушкой. Между деревьями виднелись палатки; в одной из них, самой большой, стоявшей под разлапистой елкой, светился огонек — это был штаб.
— Вот я и дома, — заходя внутрь, вздохнул Камлюк и снял плащ. — А то летел и все думал: скоро ли, скоро ли… — Голова немного кружится.
— Кузьма Михайлович, — вдруг появился у входа Сенька Гудкевич, — может, я вам чем-нибудь могу быть полезен?
— Спасибо, пока ничем. Иди отдыхай, а мы тут еще займемся делами. — Камлюк присел к столику, на котором горела карбидная лампа, и обратился к Струшне и Мартынову: — Так что там, в Калиновке? Познакомьте с подробностями.
— Довольно печальны эти подробности, — начал Струшня, дымя самокруткой. — Человек двести из захваченных фашисты уже расстреляли. Группу за группой уводят в карьеры кирпичного завода. Намерены всех уничтожить.
— Надо спасать людей, — озабоченно промолвил Камлюк. — А Поддубный что?
— Его допрашивают, пытают, — и Струшня рассказал все, что он знал о Сергее, а заодно — и о Наде.
— А как велик гарнизон? Какие части? — нетерпеливо спросил Камлюк.
— Там сейчас стоит пехотный полк и два моторизованных батальона, — доложил Мартынов. — Один мотобатальон, как только что сообщила разведка, недавно вышел из Калиновки. Фашисты услышали наш концерт на рельсах и бросили туда свои силы. Что ж, они притащатся, когда и след наш простынет… — Мартынов вынул из полевой сумки лист бумаги и подал его Камлюку. — Вот схема размещения сил противника в городе.
Камлюк развернул лист и склонился над схемой. Долго и внимательно вглядывался в каждый знак, в каждую надпись.
— Да, гарнизон сильный. И находится, как видно по расположению частей, в боевой готовности… Не то, что было зимой, не то…
— Я много думал, Кузьма… Одними нашими силами… — Струшня не закончил своей мысли, ему тяжело было сознавать, что гарнизон в Калиновке не разбить одному их партизанскому соединению.