Взметнулась куропатка и, ловка,
Оставила без перьев ястребка.
XXVII
Таков был ястребок, неудивительно,
Он пустельгою показаться мог,
К тому же было всем весьма сомнительно,
Что дрозд однажды угодит в силок.
Надежды нет: умчалась дичь стремительно,
И всей игре был подведен итог,
А что не взял – так спешка в том повинна
И колпачок забытый, вот причина.
XXVIII
Ту куропатку, что взметнулась вдруг,
Увидел Фолье; он метнул привычно,
И ястреб взмыл и, огибая круг,
Наперерез помчался как обычно.
За ним и Фолье побежал чрез луг,
Ведь знал, что ястреб справится отлично.
На место, где помехи нет, порхнув,
Он кровью лапы обагрил и клюв.
XXIX
При этом, нетерпением пылая,
Воскликнул оживленный Уливьер:
– Зови же их, зови их, Капеллайо!
Вот здесь одна, гляди-ка, канатьер.
Спусти Утеса, не нужна вся стая,
Утес ее найдет и средь пещер.
Гильельмо, праздно ты не стой в тенечке,
А действуй с Фолье, да без проволочки.
XXX
Так поступили. Канатьер меж тем
Утесу повелел в овраг спуститься:
– Вниз, вниз давай! Что, охромел совсем!
Беги туда! Не пес ты, видно – псица!
– Узнали, что там? – он сказал затем, —
На дне оврага притаилась птица.
А вот и Фолье! – Фолье запустил,
Но, как Гильельмо, слишком поспешил.
XXXI
Вот ястребы, забыв о куропатке,
Друг друга поразят того гляди.
Гильельмо молвил: «Фолье, всё в порядке!»,
А сам смешок едва сдержал в груди.
Притих Гильельмо в ожиданье схватки,
И Фолье: «Уливьер бежит, поди!»
И видит Уливьер, как меж собою
Столкнулись ястребы, готовы к бою.
XXXII
Был ястреб Фолье в этаком бою
За горло схвачен ястребом Гильельмо,
И Фолье молвил: «Я распознаю,
Какую подлость ты замыслил, шельма!
Тот пересилит птицу ведь мою.
Безумие! Натешились досель мы,
А игры были плохи, черт возьми;
Безумец, что связался я с детьми!
XXXIII
Мой Боже, ничего себе потеха:
Твой ястреб взял за горло моего!»
Меж тем не сдерживал Гильельмо смеха:
«Так это по-французски, ничего!» —
Ничто его веселью не помеха.
Но Фолье зрит, как ястребу его
Случилось ястреба Гильельмо клюнуть,
И одолеть противника – раз плюнуть.
XXXIV
На землю пал, исклеван и побит;
А супротивник тою же минутой
Воспрянул и имел довольный вид,
Как истый победитель в схватке лютой.
Увечья ястреба Гильельмо зрит,
И то не по душе ему как будто.
Напал на Фолье: «Ах ты, негодяй!»
И было замахнулся невзначай.
XXXV
Чтоб не дошло до потасовки дело,
Отпрянул Фолье, придержав язык.
Гильельмо всё кричал осатанело:
«Глупец, глупец, коль веришь в этот миг,
Что я не отомщу тебе умело.
Таких обид сносить я не привык!
Со мной Микель ди Джорджо, Раннучино,
Еще других дождешься, дурачина».
XXXVI
Но Фолье, хоть от гнева в багреце,