Бабах!
Аж, стёкла вынесло. Жив Жорка, только его связка могла так рвануть. Старшина сделал её всё же не из трёх, а из четырёх гранат, оставив осколочную рубашку только на одной. По весу считай вышло тоже самое, но приход гораздо круче. Блин, гранаты все в корзинке, я сейчас с одним автоматом получается.
— Кузьма, гранаты!
— Да, несу…
А на улице стало потише. Немецкие пулемёты заткнулись, только "максимы" бьют короткими очередями, то попеременно, а то в паре. Хороший дуэт.
Бах! Это уже одиночная граната. Сержант продолжает зачистку, а мы тут застряли. Непорядок. Что это у меня с ремнём? А, господин бургомистр мне за него гранаты пихает. Теперь и нам пора. Кузьма держит в одной руке "браунинг", а в другой гранату с выдернутым кольцом. Даю очередь в дверь на уровне пояса и дергая ручку, приседаю. Подарок летит над моей головой, захлопываю дверь, так и не рассмотрев есть ли кто за ней, и откатываюсь в сторону, беря на прицел выход на улицу. Вдруг кого нечистая принесёт, а мы тут спины подставили.
Бах! Бух! Бух!
Это не наша, это на улице.
Бабах!
А это — наша. Ушам-то больно как. Дверь распахнуло взрывной волной. Кузьма сейчас должен заскочить в зачищаемое помещение, но меня беспокоят взрывы на улице. Штурмовой группе рано ещё, даже на мотоциклах. Ох, как мне всё это не нравится.
— Чисто.
Раз не стрелял, значит зря гранату потратили, да и для здоровья это похоже не слишком полезно — кричит во всё горло, а я почти не слышу. Рот надо во время взрыва открывать — говорил старшина, а я забыл, забегался.
— Выходим!
Говоров кивнул, но вместо того чтобы пойти к двери вскинул пистолет и выстрелил в подстреленного мной старослужащего. По мне так явная перестраховка, но ни в жизнь не скажу. Дальше мой напарник сделал ещё одно действие о котором я позабыл — поменял обойму. Причём получилось у него это очень ловко — нажал на кнопку на рукоятке, перехватив на лету, единым движением убрал початую обойму в карман и тут же дослал следующую. У меня в магазине ещё больше двадцати, но тоже лучше перезарядиться.
Слух начал возвращаться. Стрельба на улице продолжается, но ещё какой-то звук на периферии мешает.
— Это что, сирена?
Получаю в ответ удивлённый взгляд.
— Собака воет.
Вот ведь… Точно. Ладно, надо идти.
Бух! Бух!
Да что там такое?
Пинком дверь нараспашку… Куда он меня отталкивает, и что за тряпка? Блин да что со мной — это же отличительный знак, чтобы в мой фельдграу кто ненароком не прицелился. Кузьма выкатывается вперёд, за ним я, повязав через плечо кусок белой материи. На плацу лежит человек в немецкой форме, к торцу казармы привалился другой. Второй — Жорка! Убит, ранен? Шевелится, значит жив… Бегом к нему. Пытается перетянуть ногу ниже колена самодельным жгутом из автоматного ремня.