Наполеон перевёл взгляд на меня, и теперь уже обратил внимание на гренадку о трёх огнях на моём кивере - минёр. Один из тех, кого он велел расстреливать при пленении сразу...
- Майор Демидов, Первый пионерный полк
Император дёрнулся и впился взглядом в моё лицо.
- Капитан Сеславин, гвардейская конная артиллерия.
Наполеон даже не повернул головы в его сторону.
- Демидов?.. Бертолле рассказывал о некоем Демидове, а позже ещё один человек сообщил, что этот учёный служит в инженерных войсках. Вы?
Ни черта себе! Я, разумеется, слышал байки о том, что этот корсиканец помнит поимённо всех своих гвардейцев, но чтобы фамилию какого-то русского химика... Польщён, конечно, но нельзя сказать, что обрадован.
- Я, ваше величество.
- Мне бы хотелось позже побеседовать с вами, - задумчиво проговорил Бонапарт.
Мне тоже остро захотелось. Прирезать его поскорее ко всем чертям.
Исторический момент передачи шпаги французского гения русскому гусару прошёл для меня совершенно незаметно. Не до того было:
Мама дорогая! Что же я натворил-то? Это ведь не добрый доктор Бородкин, это ЛИЧНОСТЬ. Расколет меня запросто, здесь тайным Орденом не отбрешешься. Пусть не до конца в произошедшем разберётся, но крайне неудобных вопросов накидает. Ладно мне - пошлю подальше и все дела, но ведь такого человека в погреб-одиночку не спрячешь, тьма-тьмущая князей-графьёв с ним пообщаться захотят, да и сам Александр не преминет встретиться...
Ёлки-палки! Да ведь даже если сойти с ума и предположить, что Наполеон будет держать язык за зубами - всё равно трындец! МЫ ВЗЯЛИ САМОГО ИМПЕРАТОРА! Эпический подвиг, яти его налево! Национальные герои, мать-перемать! Как не покопаться в их генеалогии всем, кому ни попадя? И затрещит моя легенда по всем швам. Ещё и тестя, получается, подставляю...
И находился я в настолько растрёпанных чувствах, что последние пара часов, пока гуртовали пленных и следовали к месту дислокации прошли как в тумане.
Наполеоновских гвардейцев, чтобы у них не образовалось каких-нибудь глупых иллюзий на предмет освобождения своего разлюбезного императора, без остановки направили в Ельню, а сам наш трофей поселился в 'штабной деревеньке' Давыдова. Все активные действия отряд, само собой, немедленно прекратил, и, отправив донесение главнокомандующему, замер как мышь под метлой. Только разведка, только кавалерийская завеса, только засады на прилежащих дорогах и тропах, чтобы перехватывать любого, кто шлёпает в подозрительном направлении. А подозрительно, как понимаете, любое направление.