Он был высокого роста. Почему бы ей не лечь рядом и не посмотреть, на сколько он выше ее?
Но она не пошевелилась.
Как его зовут? Перед фамилией Корей должно быть длинное имя, не меньше чем из трех слогов. Жан-Филипп, Франсуа, Доминик? Она потихоньку засыпала. Остаться Клер не могла. Но она очень устала, ведь она так плохо спала ночь. И потом, ей очень нравилась эта комната. Она закрыла глаза.
Разбудила ее скрипнувшая половица паркета. Когда мадам Корей вошла, она как раз встала. Клер успокоила ее. Все будет хорошо.
Она надела пальто, взяла сумку с инструментами, и они вышли из комнаты.
В лифте она сразу же развернула чек, который дала ей мадам Корей. Мсье и мадам Жан-Филипп Корей. Три слога. Клер не ошиблась.
Она бегом вернулась домой. Инструменты звякали друг о друга у нее в сумке.
Пальцами Клер легонько касалась плеча Томаса. Кожа была очень гладкой. Под бумазеей она казалась бы еще более гладкой.
Она подумала о мсье Корее. С высокой температурой он так нагреет постель, что его жена, конечно же, отбросит огромную перину.
И Клер уснула.
Под вечер в субботу она отправилась к Томасу. Ехать было недалеко, двадцать минут электричкой. Она взяла с собой кое-что из вещей, чтобы оставить их там. И лексомил, который, может быть, ей и не понадобится. Уже две или три ночи, как она стала лучше спать. Прислонившись головой к оконному стеклу, она тут же выпрямилась. Забыла сдать в свой банк чек, который дала ей чета Корей.
Да, он по-прежнему здесь, в бумажнике, вместе с поляроидной фотографией ящика. Она достала фотографию и посмотрела на нее. Хранить ее она не могла. В один прекрасный момент Томас мог ее обнаружить. Как бы она объяснила ему, что хранит все пакетики от его презервативов, да еще и сфотографировала их? А кусочки сахара? Их было прекрасно видно, эти беленькие прямоугольнички.
Она еще раз взглянула на снимок, затем открыла мусорный ящик под окном вагона. Положила фото туда.
Скоро она заменит его настоящей фотографией Томаса. И она закрыла крышку.
Белая пыль, летая, образовывала что-то похожее на туман.
Мебель была покрыта брезентовыми чехлами.
Повсюду валялся строительный мусор.
Томас снес стену кухни.
Обломки упирались ей в спину, брезент шуршал, но у губ Томаса был привкус гипса, и Клер улыбалась, приникнув к его рту.
Тем же вечером они вернулись к Клер. Томас будет жить здесь, пока не будет готов его дом.
Она получила результаты анализов мсье Корея. Его жена наверняка ходила с ним в лабораторию.
Жгут выше локтя, спиртовой тампон на сгибе руки. «Сожмите кулак. Отлично». Игла приближается к вене. Кожа нежная, но желтая. Жена отворачивается, она наверняка не выносит вида крови.