У меня нет никаких причин быть непочтительным, но несчастливые дети тоже имеют право голоса. По крайней мере, я так думаю.
Я позвонил господину Клопперу и мы договорились встретиться. Вместе мы провели у потрескивающего камина много часов, и так родилась эта книга.
— Слушай, Томас, — спросил я в тот последний вечер, — тебе удалось? — потому что мы уже стали называть друг друга по имени.
— Что удалось, Гюс? — уточнил он.
— Ты стал счастливым, Томас?
— Да, — сказал он.
И мы выпили по чашке горячего какао.
Томас видел то, чего не видел никто другой. Он не знал почему, но так было всегда. Он помнил, как однажды пошел очень сильный град. Томас запрыгнул под навес и смотрел, как град сбивает с деревьев листья. Потом бросился домой.
— Осень началась! — крикнул он. — С деревьев попадали все листья.
Мама посмотрела в окно.
— Да нет, — сказала она. — С чего ты взял?
Томас понял, что она права. Деревья по-прежнему вовсю зеленели. — Тут нет, а на улице Яна ван Эйка все листья на земле.
— Ах, вот как, — сказала мама. По ее лицу было видно, что она ему не поверила.
Томас пошел к себе в комнату и взял тетрадь, в которой он записывал все важные события своей жизни.
Она называлась «Книга всех вещей». Он взял ручку и начал писать: «Шел такой сильный град, что листья сбивало с деревьев. Это случилось по-настоящему, на улице Яна ван Эйка, когда мне было девять лет, летом 1951 года».
Томас посмотрел в окно, чтобы подумать, потому что по-другому он думать не мог. А может, и наоборот: если было окно, то почему-то он начинал думать. И написал: «Потом я стану счастливым».
Тут он услышал, что домой пришел отец, и вдруг подумал: «Сейчас полшестого, а я до сих пор не знаю, о чем моя книга. О чем бывают книги?»
Томас задал этот вопрос за ужином.
— Про любовь и все такое, — захихикала его сестра Марго, ученица гимназии и безнадежная дура.
Но папа сказал:
— Все важные книги — о Боге.
— О любви и Боге, — уточнила мама, но отец посмотрел на нее так строго, что она покраснела.
— Кто из нас книги читает? — спросил он.
— Ты, — ответила она.
— Так, значит, кто знает, о чем книги, ты или я?
— Ты, — сказала мама.
«Потом я стану счастливым», — подумал Томас, но вслух этого не произнес. Он посмотрел на маму и увидел, что ей грустно. Ему захотелось встать и обнять ее, но так сделать было нельзя. Он не знал почему, но понимал, что это невозможно. Так что он остался сидеть на стуле как прикованный.
Марго опять захихикала. Это оттого, что она такая дура.
— На улице Яна ван Эйка шел сильный град, даже листья падали с деревьев, — произнес Томас вслух.