— Но насколько я знаю, сегодня ни у кого нет дня рождения, — проворчал он.
— Кто сварит кофе? — крикнула мама сверху.
— Я сварю, мама, — прокричала ей в ответ Марго.
Тут в дверь позвонили. Томас дернул за веревку, и дверь со щелчком открылась. Это была тетя Пия.
— Приве-е-е-ет! — пропела она. — Вот и мы. — За ней по лестнице поднимались еще две дамы.
— Не закрывай дверь, тетя Пия, — крикнула Марго. — Будут еще гости.
Дверь осталась открытой нараспашку.
— Ну, молодой человек, — запыхавшись, проговорила тетя Пия, когда оказалась наверху. Она отнесла на кухню белую коробку. Потом схватила Томаса и стала его обнимать. — Это тетя Магда. — Она показала на огромное платье в цветочек позади себя.
— А-аа, — протянул Томас.
— А это тетя Беатрикс.
Тетя Магда и тетя Беатрикс пожали ему руку. Этих новоиспеченных тетушек Томас раньше не видел. У тети Беатрикс был золотой зуб, весело сверкавший, когда она смеялась. А смеялась она часто.
Они прошли в комнату.
— Ну, божий человек, — громко сказала отцу тетя Пия. Она подошла к нему и поцеловала. У него на щеках остались красные пятна от помады. — Ты помнишь Магду и Беатрикс, правда?
— Не имею чести, — ответил отец. Под огромным платьем в цветочек так много всего всколыхнулось при рукопожатии, что не заметить этого отец не мог.
— Прекрати, — сказала тетя Пия. — Они всегда приходят ко мне на день рождения. Кстати, как тебе мои штаны?
На ней были голубые штаны с молнией на боку.
Отцу они не понравились.
— Пии можно, — пояснила тетя Магда. — А у меня слишком большая пятая точка.
Отец не хотел смотреть ни на какую пятую точку и поэтому глядел в потолок. Его надо срочно побелить. Потолок.
На лестнице опять послышался шум. Бум-скрип, бум-скрип. Для Томаса это звучало, как музыка. Он побежал в коридор. Это мог быть человек в одном старом и в одном новом ботинке. Но скорее, это человек с кожаной ногой. Томас вжался спиной в дверь туалета.
Появилась Элиза. Она не заметила его в темном коридоре. И прошла прямо в комнату.
— Привет, Элиза, — услышал он голос Марго. Донесся гул многих голосов.
— А где Томас? — спросила Элиза. — Я хочу сесть с ним рядом, ведь он мой друг.
В Голландии и по всему миру, до самых тропиков, распустились все бутоны, и все цветы пришли смотреть.
— Ох, Иисус, — прошептал Томас, — как я счастлив. — Но теперь войти в комнату было совершенно невозможно.
Бум-скрип-бум-скрип.
— А, Томас, ты здесь! —обрадовалась Элиза. — Ты что, прячешься от меня?
— Да нет, — ответил Томас.
— Иди сюда, — попросила она. И протянула руку. Здоровую руку с пятью целыми пальцами. Держась за руки, они вошли в гостиную.