— Тс-с! Тс-с! — остановил Сайлеса мистер Крекенторп. — Идите в прихожую, вон туда. Я пришлю к вам доктора. Нашел женщину в снегу и думает, что она умерла, — шепотом сообщил он сквайру. — Лучше как можно меньше об этом говорить, а то мы напугаем дам. Скажите им, что бедная женщина заболела от голода и холода. Пойду позову Кимбла.
Однако дамы уже подошли ближе, тесня друг дружку и сгорая от любопытства узнать, зачем явился в столь неурочный час одинокий ткач и кто была хорошенькая девочка. А малютка, немного испуганная, но довольная ярким светом и многочисленным обществом, то хмурилась и прятала личико, то поднимала головку и благодушно поглядывала вокруг, пока прикосновение или обращенное прямо к ней ласковое слово не заставляли ее сноба нахмуриться и решительно спрятать личико.
— Чей это ребенок? — одновременно спросили несколько дам, среди которых была и Нэнси Лемметер, обращаясь к Годфри.
— Не знаю… говорят, какой-то бедной женщины, которую нашли в снегу, — с величайшим трудом выговорил Годфри. Голос его дрожал. («В конце концов, может быть я и ошибаюсь», — поспешил он мысленно добавить, предупреждая упреки совести.)
— Тогда вам следовало бы оставить ребенка здесь, мастер Марнер, — посоветовала добродушная миссис Кимбл, не решаясь, однако, прикоснуться своим вышитым шелковым платьем к грязным лохмотьям девочки. — Я прикажу служанке унести ее.
— Нет… нет… я не могу расстаться с ней, я не могу отдать ее, — резко ответил Сайлес. — Она пришла ко мне… Я имею право оставить ее у себя.
Предложение взять ребенка застало Сайлеса врасплох, и слова, произнесенные им под влиянием внезапного внутреннего порыва, явились как бы откровением для него самого: за минуту до этого у Сайлеса не было никаких определенных намерений насчет ребенка.
— Слыхали вы что-либо подобное? — обратилась удивленная миссис Кимбл к своей соседке.
— Милейшие дамы, разрешите мне пройти! — сказал появившийся из карточной комнаты мистер Кимбл, раздосадованный тем, что его заставили прервать игру, но приученный многолетней практикой откликаться на самые неприятные вызовы и не выказывать недовольства даже в тех случаях, когда он был не совсем трезв.
— Не сладко сейчас выходить, а, Кимбл? — сказал сквайр. — Он мог бы сбегать за этим молодым человеком… твоим подручным… не помню, как его зовут.
— Мог бы? Какой толк говорить о том, что могло бы быть? — проворчал дядюшка Кимбл, поспешно направляясь к выходу вместе с Марнером, в сопровождении мистера Крекенторпа и Годфри. — Найди-ка мне пару теплых башмаков, Годфри! Одну минуту! Пошли сначала кого-нибудь к Уинтропам, пусть придет Долли, — неоценимая она женщина в таких случаях! Бен был здесь перед ужином; он ушел?