Во дворе вдруг залаяла собака. Абрек сразу оборвал пение и прислушался. Он попросил хозяина узнать, что потревожило собаку. Элмарза послал жену, та вернулась и сообщила, что на улице все спокойно. Через некоторое время собака залаяла вновь, теперь она уже захлебывалась от ярости, рычала и снова принималась злобно лаять. Тогда во двор вышел Элмарза и долго не возвращался.
— Что там могло случиться? — забеспокоилась хозяйка, услышав глухой шум на чердаке. Она бросила половник, которым собиралась вынуть из котла галушки, и, тревожно взглянув на Зелимхана, выскочила во двор. Но тут же вернулась бледная, с трясущимися руками и, задыхаясь, прошептала:
— Дом окружили солдаты!
Схватив винтовку, Зелимхан стремительно выскочил в сени. И сразу совсем рядом, за его спиной, прогремел выстрел. Неестественно откинувшись назад, абрек слегка покачнулся, но тут же выпрямился и, почти не целясь, послал пулю на чердак и еще четыре на улицу. После этого, нагнувшись, он не вышел, а волчком выкатился во двор...
Солдаты с криком «ура» повылезали из своих укрытий и открыли беспорядочную стрельбу. Отстреливаясь на ходу, Зелимхан бросился к стогам кукурузной соломы и укрылся в них.
В ту же минуту дождь, собиравшийся весь день, полил как из ведра. Сверкнула молния, осветив цепь солдат, сомкнувшуюся вокруг абрека. «О аллах, само небо покровительствует мне!» — подумал Зелимхан, стреляя туда, где успел заметить офицера. И тут он громко и страстно запел доа. Что-то жуткое было в этом пении, даже солдат пробрала дрожь. Вновь блеснула молния, и в пяти шагах от себя абрек разглядел труп офицера. В темноте, казавшейся после молнии еще более непроглядной, Зелимхан перебежал к другому стогу. Бежать дальше не хватало сил, ноги не слушались его. Мокрая от крови и дождя рубашка прилипала к телу. Не выпуская из рук винтовку, он прижался к стогу раненой спиной и зорко всмотрелся в темноту.
Опять со всех сторон загремели выстрелы. Но едва кто-нибудь, из солдат пытался приблизиться к заветному стогу, невидимый абрек вскидывал винтовку, и очередной смельчак падал на землю. Несмотря на окрики офицеров, желающих идти на верную смерть оказалось немного, и скоро перестрелка прекратилась. Воцарилась напряженная тишина. Только из дома Элмарзы доносились женский плач и причитания. Это плакала жена Элмарзы: пуля, посланная Зелимханом на чердак, поразила предателя в сердце.
Шли часы, и солдатам представлялось, что абрек давно мертв, но суеверный ужас перед ним был столь велик, что все предпочитали дождаться утра, чтобы увидеть его труп.