Я узнал, что мы, горожане, ходим по золоту: район города золотоносен. Еще лет тридцать назад на берегах городского пруда можно было видеть старателей с вашгердами. Узнал, что в городе есть минеральные источники. Один из них действовал лет восемьдесят назад на территории старой фабрики.
А какой интересной оказалась история площадей города! А правда о подземных ходах под знаменитым дворцом уральского золотопромышленника?!
Слушая, я ругал себя за то, что был до этого таким нелюбопытным, и давал себе слово обязательно стать краеведом.
Рассказал Стефан Аристархович и о Золотой Бабе, о том, что ему удалось узнать о ней.
Да, эта загадка далекого прошлого так еще и не разрешена. А за ней может крыться много интересного. Не исключена возможность, что Тима занимался ею не только из любопытства и что тот поход имел отношение к Золотой Бабе.
Но зачем Золотая Баба «фотографу»? Что-то не похоже, чтобы она интересовала его с научной точки зрения… Откуда он знает о ней? И уж не у него ли тетрадь Тимы? Почему он, задав вопрос о Золотой Бабе, затем перестал ею интересоваться и даже избегает встречи с Закожурниковым? Он или не он писал ту записку?
Эти вопросы мы со Стефаном Аристарховичем задавали друг другу и искали ответа на них.
Старенький домик на набережной стал моим вторым домом — здесь я проводил почти все свои свободные вечера.
Но «фотограф» не появлялся, и нам оставалось только строить предположения. Разгадка от этого не приближалась.
Как ни велик мир, а встретиться в нем двум людям — пусть даже один из них не желает этой встречи — все же, оказывается, возможно.
Хотя, судя по всему, встреча совсем не входила в планы Сурена, Стефан Аристархович не только сумел задержать его и поговорить с ним, но и назначил новую встречу — в библиотеке.
Мы пришли задолго до назначенного часа. Стефан Аристархович уселся за свой любимый столик и занялся какими-то записями; а я, забравшись в книгохранилище, удобно устроился на переносной лесенке и просматривал «Записки УОЛЕ» — эту краеведческую энциклопедию Урала.
Прошло уже немало времени, а «фотограф» все не появлялся. Наверное, обманул, хотя приманка, которой располагал Стефан Аристархович, должна была бы привлечь его.
Время шло, и я так увлекся листанием «Записок», что прозевал момент, когда «фотограф» появился. А в читальном зале разговор, судя по донесшимся до меня отрывкам, вошел уже в решающую фазу.
— Записку и адрес я не отдам, пока вы не отдадите тетрадь… хотя бы без денег, — это голос Стефана Аристарховича.
— Видите ли… Как я вам уже говорив, тетради у меня нет. Но завтра я принесу ее, только дайте сегодня записку и адрес! — это бубнил голос «фотографа».