История нравов (Фукс) - страница 10
Теми же соображениями мотивируют свои «права на любовь» и молодые юноши. Ссылкой на «ночной голод» объясняют юноши и девушки также свое нежелание стать монахами и монахинями.
В некоторых деревнях уже четырнадцатилетняя девушка считалась способной к браку. Однако, с другой стороны, существовал целый класс, которому вступление в брак было запрещено или во всяком случае очень затруднено, а именно подмастерья. Вступать в брак имели право часто одни только самостоятельные ремесленники или те, кто готовились стать самостоятельными. Но так как большинство цеховых регламентов не пускало в ряды мастеров пролетарские элементы подмастерьев, «сыновей не мастеров», то, разумеется, для значительного их числа это было равносильно запрещению вступать в браки. Там же, где подмастерьям разрешалось вступать в браки, существовал другой закон, в силу которого женатый подмастерье не имел права стать мастером, т. е. косвенно и это постановление было равносильно запрету жениться. Поистине односторонний классовый интерес не мог противопоставить желанию вступить в брак более крепкой преграды! Однако и эти указы были мало действен, так как в эпоху Ренессанса встречаются даже женатые ученики. Что они были не исключением, видно из того, что в цеховом регламенте существовал особый параграф, касавшийся «учеников, вступающих в брак». Так, например, в относящихся к 1582 г. статутах вюртембергских каменщиков и каменотесов говорится: «Если ученик в годы ученичества женится, то он все-таки обязан окончить свои два года выучки».
Чисто чувственное воззрение на любовь привело, естественно, к тому, что стремились как можно чаще испытать физическое наслаждение. Другими словами, ненасытность — одна из характерных черт половой жизни Ренессанса. Эту черту мы находим во всех странах: от испанского и итальянского юга до английского или голландского севера, от Западной Франции до Юго-Восточной Германии — всюду мужчины и женщины отличались непомерным аппетитом…
Хотя женщины и пассивны по натуре, однако они в этом отношении не только не уступали мужчинам, а, если верить современным поэтам и новеллистам, даже превосходили их своей требовательностью.
Вспомним новеллу Боккаччо об отшельнике Алибеке. Чтобы обрисовать ненасытность женщин, сатирики заявляли, что у них вообще, кроме любви, ничего другого в голове нет: о чем бы с ними ни беседовать, все, даже самое невинное, они истолковывают в этом смысле.
Особенно требовательны в любви были, однако, если верить современникам, вдовы. Предписанный законом год траура редко соблюдался, так что даже еще в Средние века были назначены наказания, если вдова вторично вступала в брак по прошествии 30 дней после смерти мужа, и вознаграждение, если она в продолжение года честно оплакивала покойного. Поэтому существовало воззрение, что тот, кто женится на вдове, непременно станет рогоносцем. Испанская пословица гласит: «Вдовство вдовы продолжается только один день», а французская пословица утверждает: «Печаль вдовы только в ее верхнем платье». Только верхнее платье траурное, так как большинство вдов продолжало носить цветные сверкавшие нижние части костюма как средство воздействия на чувственность мужчины. Третий взгляд гласил: вдовы любят вдвойне, ибо хотят вознаградить себя со вторым мужем за те лишения, которым их подвергал первый, и потому нет ничего опаснее, как жениться на вдове, бывшей уже два или три раза замужем. Брантом посвятил в своем сочинении целую главу любви вдов, и более половины приводимых им примеров касается их ненасытности. Об этом же немало рассказали также итальянские и немецкие новеллисты.