19
— Коль, это что же получается, наш Палкан по загону гуляет, так, что ли?
— И ты туда же. Тебя вслед за Дуськой послать или ещё подальше?
— Чего злишься? Не видишь, я сама не своя, там ведь действительно следы собачьи.
— Собачьи, точно, но не Палкана. Крупные следы, вдавлены в грунт глубоко. Не собака, а мамонт. Но вот как он с тушей назад перебирается, загадка. А может, он не один?
Николая осенила слабая догадка. Он вспомнил, что на тропе за забором они с Колькой видели два следа, оставленные собаками, но для него оказалось тайной, как собаки, даже если их много, смогли преодолеть забор фермы с поросёнком в зубах. Николай попытался ещё раз осмыслить всё увиденное, но расстроенная Лида встревала с вопросами и сбивала с мыслей.
— Значит, не Палкан по загону лазит?
— Ну хватит уже, не Палкан конечно, какой-то другой кобель, вот только он намного крупнее будет. Откуда этот гигант взялся?
— А как он в загон попадает, через забор, что ли, перелезает? — не унималась с вопросами жена.
— Да, действительно хитро. Вы с девками куда стебли травяные выбрасываете из выгула? А, то-то же, через забор и делу конец. Там такой трамплин организовали, что хоть на грузовике въезжай, грузи полный кузов поросятами и отваливай.
— Неужели по траве так вот можно?
— Я и сам думал, что не можно, а вот Палкан мне сего дня спектакль показал, прямо как Гамлет пред своей роднёй. Я зря ругал, он всё-таки молодец.
— Что за спектакль? И где сейчас Палкан?
— Обиделся на меня и ушёл куда-то. Придем домой посмотрим, он наверняка уже там.
20
Катерина Козикова после тяжёлого разговора на свиноферме по пути домой зашла в магазин, купить хлеб, сахар, немного халвы детям и так набрать кое-чего
по мелочи. День тяжёлый, усталость валит с ног, и настроение хуже некуда, а тут Клавка Сельмажка, продавец Сельмага, приставать стала с расспросами. Да так мягко стелила, выстраивала хитрые вопросные схемы, и сладострастно молвила, и искусно плела свою маленькую интрижку:
— Слушай, Кать, чё там у вас на ферме творится-то? Гутарють, нешто нечистая сила лютует, чё ли? Али брэшуть. Чё молчишь-то, кадысь воды в рот набравши.
Клавка — балагурка известная, что сорока в лесу, собирает она всякие сплетни, не зная ограничений. Закромов для их хранения Клавдия не имеет и никогда не имела, по этой простой причине мгновенно распространяет все до единой по селу, и движутся они после ускорения, которое получили от Клавы, со скоростью величайшей эпидемии. Смысловой «раскрас» каждой сплетне она придаёт настолько искусно, что ретрансляторам этих, с позволения сказать, новостей буквально нечего к ним добавить. Человек обычно даже анекдот пересказывает с прикрасами и каждый со своим неповторимым изыском, а сплетню Клавы передавали из уст в уста, соблюдая её интонацию и не искажая ни слова автора. Почему-то все считали это очень важным — не искажать сказанное этой безудержной сплетницей. «Армянское радио», «Радио Свобода» по сравнению с Сельмажкой жалкая пропаганда.