— Все гораздо хуже. У него крыша поехала от любви. Кстати, ты, случайно, не в курсе: звонила ему пятого февраля одна дамочка по имени Марго? В тот день еще был взрыв на «Белорусской».
— Ну, старик, спроси чего полегче. Прошло уже столько времени. Кто же помнит? Тем более что я в другом отделе. Если хочешь, я позвоню Юльке. У них столы рядом. Может, она что-то вспомнит? Хотя вряд ли. Я тебе перезвоню минут через десять.
— Что говорит Генка? — подняла голову жена, когда Трубников положил трубку на аппарат.
— Сейчас перезвонит.
Живейший интерес жены к этой истории Евгению решительно не нравился. Прошло более получаса тягостного молчания, прежде чем Генка позвонил.
— Ты знаешь, помнит! — радостно воскликнул он. — А знаешь почему? Потому, что в тот день Колесников должен был сдать материал по заседанию Московской думы. И вот часа в два ему звонит роковая женщина. Когда он услышал ее голос в телефоне, то, по словам Юльки, сразу переменился в лице и затрясся. Диман действительно называл ее Марго. После того как они переговорили, Колесников начал упрашивать Юльку написать репортаж за него, сославшись на то, что сегодня решается его жизнь. После чего убежал домой. А Юлька отдувалась одна.
— Спасибо, Гена! Ты мне многое прояснил.
— Не за что, старик.
Трубников бросил трубку на аппарат, поднялся с кресла и начал нервно шагать из угла в угол.
— Звонила? — спросила жена.
Евгений кивнул.
— Что ты намерен делать?
— Звонить Маринке.
Трубников бросился к телефону и набрал номер Маргулиной. На том конце провода долго не брали трубку. Евгений посмотрел на часы. Было пятнадцать минут первого. «Поздновато?» — подумал Трубников, и в телефоне наконец оборвались позывные.
— Да, — услышал Евгений сонный голос бывшей одноклассницы.
— Привет, Марго. Извини, если разбудил.
— Женька, это ты? Чего так поздно звонишь? Соскучился?
— Ты слышала, что Димка перерезал себе вены? — строго спросил Трубников.
— Боже мой! — ужаснулась Марго. — Насмерть?
— Откачали.
— Слава Богу. А что с ним?
— Тебя надо спросить? После твоего визита у него произошел сдвиг по фазе.
В трубке воцарилась недоуменная пауза.
— Какого визита?
— Ну, в понедельник, пятого февраля. Забыла? Сначала ты ему позвонила на работу. Это было в два часа дня. А вечером ты приехала к нему домой.
— Я ему звонила на работу? — удивленно повторила Марго.
— Ты что, не помнишь? Его коллеги помнят, а ты нет. Странная у тебя память, Маргулина.
Интонация Трубникова начала приобретать металлические оттенки. Опять пауза, еще более длительная, воцарилась на том конце провода.