Наверно, воображение было его даром и проклятьем одновременно. Но он хорошо понимал, что приключения, они только в книжках хороши. В жизни хорошая операция — это та, которую потом не вспомнишь. Это верно и для хирургических, и для валютных, и для боевых. Десяток именно таких книжек был загружен в Сашин планшет с сервера Подгорного, где хранилась уйма информации, как полезной, так и бесполезной. В дороге они позволяли ему скоротать время, но во время дежурства он себе этого не позволить не мог. Но до конца того оставалось всего десять минут.
В этот момент его окликнули с земли.
— Что, Данила, скучаешь? — сурвайвер Дэн, которого самого звали Денис, стоял внизу у подножья импровизированной вышки.
— Уснуть можно. Все спокойно.
— Давай, не теряй бдительности. Десять минут тебе осталось. Потом, если хочешь, можешь сходить к аборигенам. Заодно нам расскажешь, что увидел.
Когда Данилов покидал лагерь, остальные смотрели ему вслед, но без зависти. Видимо, комаднир колонны Колесников решил, что делать им послабление нет смысла — свободных женщин, готовых к браку на одну ночь, тут все равно явно не было, а больше ничего нищая деревня предложить путникам не могла.
Уже через пять минут он шел по улице, которая пересекала весь поселок. Тот, в общем-то, был самым обычным и внешне мало отличался от довоенного. Но при ближайшем рассмотрении различие бросалось в глаза. Больше облезлой краски, ржавого железа, трухлявого дерева. Как будто даже если у людей были и силы, и материалы, то не было желания. Да еще не было привычного запаха скотины — ни сладковатого аромата перепрелого коровьего навоза, ни резкой, похожей на дух человеческого нужника, вони свиней. Ни одна собака не залаяла на чужака. Во дворах не было слышно ни квохтанья, ни блеянья, ни мычания. Похоже, живность за зиму повывелась.
Его собственное «Весло» — автомат АК-47 с нескладывающимся деревянным прикладом — висело на плече как неудобный зонтик, то и дело колотя парня по боку и по локтю. Но если бы ему действительно понадобилось защищаться, он больше бы полагался на ПМ в кобуре под мышкой.
Маленькая компактная камера была в чехле на поясе. Если надо, он будет и репортером, и оператором в одном лице. Здоровенную бандуру, которую вручил ему профессиональный журналист Михневич, Саша, как и обещал себе, спрятал в укромном месте еще час назад. Возможно, они еще будут в этих краях — а нет, значит, пес с ней.
Первым, кто его заметил, был мужчина с красной плешью во всю голову, один из тех двоих, что заканчивали мастерить скорбный ящик для человеческих останков.