– Не хотел бы их пугать.
– Ты их не испугаешь, а только добьешься уважения. Повторяю, они уважают только силу.
– Это так.
– Таков, если угодно, их менталитет. И еще одно, Иван Иванович: ты всегда должен действовать с чеченцами на опережение. Исхожу из собственного опыта, от генштабистов это не услышишь.
– Это как понимать – на опережение?
– А я все вспоминаю первую чеченскую, будь она трижды неладна. Знаешь, если о ней задуматься всерьез, можно запросто с катушек слететь. Вот там мы действовали не на опережение, а наоборот, все время как бы запаздывали… А это означает простую вещь: боевики нас во многом опережали. Мы что-то задумаем сотворить, а боевики, глядь, нас уже опередили.
– Можешь привести пример?
– Сколько угодно. Идет война. Или антитеррористическая акция, если тебе так угодно.
– Первая чеченская?
– Ну да. Мы гоняемся за бандами, банды за нами – всяко бывает, сам понимаешь. Но вот, казалось бы, мы ухватили удачу за хвост: банда в огненном кольце, и никуда ей не деться. Как полагаешь, что нужно делать?
– Добивать врага в собственной берлоге.
– Верно. Этого требуют здравый смысл и сама логика военных действий.
Что же происходит на самом деле?
– Вот тут и начинается самое интересное, – Куликовский поднял указательный палец. – Так происходило в первую чеченскую войну, и я не хочу, чтобы то же самое повторилось теперь.
– Враг окружен.
– Видя полную безвыходность своего положения, бандиты просят начать с нами переговоры.
– И вы?
– Ну как же, мы гуманисты. И начальство жмет – никакой лишней крови, врага надо перевоспитывать, коль скоро он сам осознал бессмысленность сопротивления.
– Об итоге догадываюсь.
– Не трудно догадаться. Бандиты валяют дурака, прикидываются идиотами, как можно дольше затягивают переговоры. Между тем по связи – она у них великолепная, не в пример нашей, – вызванивают подкрепление, подтягивают боеприпасы. И как ты думаешь, что в результате?
– Сказка про белого бычка.
– Это в лучшем случае. А в худшем – мы остаемся у разбитого корыта, банда уходит, мы терпим унизительное поражение.
– Детские штучки.
– И они, представь себе, срабатывали. Прошу тебя, Иван Иванович, не поддавайся на такие провокации, пусть даже начальство сверху грызет тебе голову.
– Ты многого хочешь.
– Потому что ты многое можешь!
– Спасибо на добром слове.
– Теперь-то мы немного поумнели, – продолжал Куликовский, сделав добрый глоток пива.
– Пример.
– Вот совсем свежий – из дагестанских событий, когда боевики внаглую вторглись в эту сопредельную республику. Мы зажали их в Карамахи и Чабанмахи прямо-таки в железные клещи.