— Кое-что. Полдня я провел наводя справки. Коллекция была собрана герцогом Фесины в семнадцатом веке и до последнего времени принадлежала этой семье. Последний из наследников, находясь на грани разорения, продал бриллианты. Обстоятельства сделки не афишировались, и никто не знает, кому они были проданы. Три месяца назад половина камней объявилась на рынке, и Маннеринг скупил их. Они были проданы мистером Мортимером Брайсом, адвокатом, от имени анонимного клиента.
— Не так уж мало вам известно.
— Маннеринг говорил Ларреби, что собирается приобрести вторую половину коллекции, а затем продать ее целиком. Подозреваю, что вся эта сделка как-то не нравилась самому Маннерингу.
— Ларреби такого же мнения. Я уже говорил с мистером Брайсом. Он обещал связаться с клиентом с просьбой раскрыть его имя.
— Не могли его заставить раскрыть имя?
— Нет.
— Что я должен делать?
— Хочу, чтобы вы отработали следующую ситуацию: грабителя должны были видеть на Харт-роуд, нам нужны свидетельства очевидцев.
— Постараюсь, Билл. Скорее бы добраться до этого бандита. Какие новости из больницы?
— Без изменений. Шансы сейчас равны.
— Даже если Джон выкарабкается, пройдет пара месяцев до его полного выздоровления, вот за этот срок мы и должны справиться с этой работой, — заключил Читтеринг.
* * *
Объявление Читтеринга в вечернем выпуске «Эко» было как раз таким, каким хотел его видеть Бристоу. Прохожих, оказавшихся недалеко от «Куинз» во время совершения преступления, просили сообщить, не заметили ли они молодого человека указанного описания. О самом ограблении подробно сообщалось на первых полосах.
Лорна прочитала его.
Прочитала Этель.
В каждом номере специальная колонка извещала: «Состояние Маннеринга без изменений на ., часов», с указанием времени. Читтеринг как раз собирался обедать, когда зазвонил телефон.
— К вам молодая леди, мистер Читтеринг, — раздался в трубке голос привратника. — Она заявляет, что может кое-что сообщить о грабителе, стрелявшем в Маннеринга.
— Не отпускайте ее, я уже бегу. — Читтеринг рванулся вниз.
В приемной сидела девушка. Репортер с удовольствием отметил ее ясные голубые глаза и светлые от природы волосы. Она была высокого роста, с длинными ногами. Одета со вкусом.
— Меня зовут Читтеринг, — представился журналист. — Я освещаю дело Маннеринга для «Эко».
— Я не вполне уверена, что могу помочь вам, — поспешила сказать девушка.
— Мы это выясним, как только вы мне расскажете все, что знаете. — Читтеринг предложил посетительнице сигарету.
— Я не хочу, чтобы об этом все узнали.