Лет в шестнадцать я остепенилась, смирилась с тем, что мама вышла замуж во второй раз, вернулась на путь праведный и с тех пор не взяла у семьи ни единой медной монетки. В последний год учебы я пахала так, что у меня не было времени даже в зеркало глянуть, не то что личной жизнью заниматься.
Но оно того стоило: академию я окончила с отличием, получила отменные рекомендации от куратора практики и смогла скопить деньги на переезд сюда. Взяла кредит по не самым большим процентам, открыла лавку, и вот уже год как была самостоятельной девушкой, не зависящей ни от кого.
Я бросила в зеркало взгляд свысока и кивнула сама себе – так и будет продолжаться! Подумаешь, красив! Подумаешь, умен и галантен! Да за мной в академии эльфы бегали! Да у меня папа ведьмак! Он мне (если мне в голову придет попросить) таких женихов связками носить может!
Так что, дорогуша, нос вверх и пошли. У нас работа и пятьсот золотых, а это не хухры-мухры!
Я поправила волосы, расправила юбку и зашагала к выходу, собираясь быть деловой и холодной, как неприступные вершины ледников. И уже почти вышла из лавки, когда взгляд зацепился за календарь, с которого добрая Вильта оборвала лишние листки.
Как же так?! Семнадцатое? Семнадцатое вресна? Вчера ведь было…
Я остановилась и начала считать, загибая пальцы. Раз, второй, третий… Нет, не ошиблась. Сегодня семнадцатое вресна – мой день рождения.
Мне исполнилось девятнадцать.
* * *
Жил Родерик рядом с портом, чтобы не мотаться каждый день на работу, минуя полгорода. Я постучала в калитку, сообщила, что меня ждет хозяин, и вошла на подворье. Слуги провожали меня заинтересованными взглядами, гадая, кем же я прихожусь начальнику портовой торговли. Ну и пусть, зато сразу голова остыла, и я перестала думать о всяких глупостях. Особенно о том, как здорово один начальник портовой торговли умеет целоваться.
– Рад вас видеть, – прохладно поздоровался Родерик, появляясь передо мной в неприметной одежде. – Готовы?
– Разумеется, – так же прохладно отозвалась я.
– Вынужден признать, – с трудом подбирая слова, начал он, – что ваше зелье… весьма меня впечатлило.
Я хмыкнула. Еще бы! Даром, что ли, я его три месяца варила втайне от ректора?!
– Вы сказали, что достаточно одной капли. А если превысить дозу?
– Три капли – и человек заболеет, чайная ложка – умрет, – буднично сообщила я. – Куда мы идем?
– Милла вышла из города час назад. Мои люди следят, так что мы идем за ней.
Точнее, идем в пользующуюся дурной славой чащу, которая разрослась в двух часах ходьбы от стен города. Не то чтобы чаща была такой уж страшной, просто… так получилось, что никому не было до нее дела, вот она и стояла до сих пор. Пару раз в год там кто-то пропадал, пару раз ее прочесывали солдаты, но чаща была далеко, люди возле нее не жили, зверей особенных там не водилось, и градоначальник обычно списывал шалости на волков и подгулявших путников. Да и что делать порядочному человеку ночью, в двух часах ходьбы от города, в месте, где даже деревень нет? А непорядочного кто ж искать будет?