Данай никогда не совершал ничего такого, что выходило бы за рамки негласных правил Убежища. И все же чувствовалось в нем… нечто. Что именно, Иоанн не взялся бы сформулировать, но доверия Данай ему не внушал.
– Я был прав относительно того, что вскоре наступит весна, – сказал он. – Ощутил ее близость даже в морозном Лимеросе.
– В мире смертных весна имеет обыкновение наступать ежегодно.
– И все равно каждый раз она – как чудо.
Данай поджал губы:
– Истинным чудом стал бы ответ, который мы ищем столько веков!
– И похоже, кое-кто из нас начал терять терпение?
Данай ответил:
– Если бы я еще мог вылетать в мир смертных, полагаю, мы уже отыскали бы Родичей…
– Значит, остается только скорбеть о том, что ты больше на это не способен, – сказал Иоанн. Лишь младшие Хранители обладали талантом превращаться в ястребов или, что встречалось куда реже, посещать сновидения смертных. Достигнув определенного возраста, Хранители навсегда утрачивали этот дар. – Но ты мог бы покинуть здешнее царство в своей физической оболочке…
– То есть безвозвратно? – скривил губы Данай. – Ты бы, верно, порадовался, Иоанн?
– Ни в коем случае. Я просто к тому, что выход есть всегда – раз уж ты так устал сидеть и ждать, пока остальные ищут ответы…
Данай поднял листок, упавший с ветки дуба. Вся зелень в Убежище была свежей и полной жизни, но этот лист побурел и свалился. Еще один крохотный, но очень беспокоящий намек на то, что Убежище медленно умирало. Здесь ведь не полагалось наступать осени – времени года, когда законы естества велят листве буреть и опадать. Здесь всегда стояло лето и царил день. Неизменно в веках…
И так длилось до того самого момента, когда были утрачены Родичи. Увядание наметилось не сразу, лишь через много столетий… Но все-таки оно началось.
– Ты бы сказал мне, если бы заметил нечто важное, – сказал Данай, и это не было вопросом. – Способное помочь нам вернуть Родичей на подобающее им место.
На самом деле было нелепо усматривать нечто темное в старшем хранителе, но Иоанн не настолько уж юн и наивен. Он помнил, как двое из их числа отвернулись от Убежища. Убили последнюю истинную волшебницу и похитили нечто бесценное, то, на чем зиждилось само существование Убежища. Теми двумя овладели алчность и жажда власти. Овладели – и в итоге сгубили обеих. А теперь похоже, что давний поступок должен вообще все разрушить. Весь мир Убежища… и не только его.
Так кто сказал, что те две Хранительницы были единственными, кому не стоило доверять?
– Конечно, Данай, – кивнул Иоанн. – Я обязательно поведаю тебе о любой малости, даже о самой ничтожной.