– Быть может.
– Мне жаль, что ты так расстраиваешься из-за того случая в Пелсии.
Он выговорил это без всякого чувства, что называется, глазом не моргнув. Вероятно, ему было слегка не по себе из-за ее расстройства, но сам он не ощущал никакого раскаяния. И его не преследовало эхо угрозы, которую выкрикнул брат погибшего парня.
– Спасибо, – сказала она.
– А теперь насчет того, слышал ли я о планах твоего отца, – сказал Эрон, сложил руки на груди и неторопливо обошел Клео кругом, отчего она вдруг почувствовала себя ланью, попавшейся на глаза голодному волку. – Твой отец – король. У него множество планов…
– Я имею в виду те, которые касаются тебя и меня, – просто ответила Клео, поворачиваясь, чтобы видеть его глаза.
– Насчет нашей помолвки?
Она напряглась.
– Именно.
– Как по-твоему, когда он объявит о ней?
У Клео сбежала по спине капелька холодного пота.
– Не знаю.
Эрон кивнул:
– Вижу, это стало для тебя потрясением.
Она снова судорожно вздохнула:
– Мне всего шестнадцать…
– Согласен, ты слишком молода для такой перемены.
– Ты нравишься моему отцу.
– Причем взаимно, – ответил Эрон и склонил голову к другому плечу. – И кстати, Клео, если вдруг забыла, позволь напомнить: ты тоже нравишься мне. Можешь не сомневаться, если именно это тебя волнует.
– Дело не в этом.
– А чему ты, собственно, удивляешься? Все кругом давно уже говорят, что нас с тобой рано или поздно поженят.
– Стало быть, тебя все устраивает?
Он пожал плечами и смерил ее довольно-таки хищным взглядом.
– Очень даже.
«Скажи это, Клео! Хватит уже тянуть!»
Она прокашлялась.
– А я вот не уверена, хорошая ли это идея.
Он перестал кружить.
– Не понял?
– Я про нашу женитьбу. Мне кажется, это как-то неправильно. По крайней мере, сейчас. Да, мы друзья, тут никакого сомнения. Но мы не…
В горле у нее пересохло. На мгновение отчаянно захотелось вина. Любого – только чтобы мир снова сделался солнечным и полным чудес.
– Не влюблены? – подсказал Эрон.
Она заморгала и кивнула, опустив глаза к плиткам мозаичного пола.
– Даже и не знаю, что сказать.
Она подождала, желая, чтобы Эрон что-то ответил и тем помог ей избавиться от внутреннего напряжения, но он стоял молча, и в конце концов Клео отважилась на него посмотреть.
Он задумчиво морщил лоб.
– Значит, ты хочешь просить отца не объявлять ни о чем, так?
Клео трудно сглотнула:
– Если мы оба согласны, что не надо, его проще будет убедить, что… что сейчас не время.
– Это из-за происшествия в Пелсии, я правильно понимаю?
Она посмотрела ему в глаза:
– Даже не знаю.
– Клео, ты сама не своя из-за гибели человека, не имеющего к твоей жизни ни малейшего отношения. Ты, может, и оленей, убитых на охоте, оплакиваешь? Рыдаешь над тарелкой за ужином, когда тебе подают добытую дичь?