Молли пристально смотрела на него. Возможно, он смеется во сне, но сейчас слеза течет по его щеке. Она стерла слезу пальцем, заставила Джейкоба посмотреть ей в глаза.
— Знаешь, что я вижу, глядя на тебя? Я вижу человека, который пожертвовал всем, даже собственным счастьем, чтобы защитить сестру. Человека, который много раз проявлял огромную любовь к своей семье, у которого в душе столько тепла и нежности, что он готов на все, лишь бы не обидеть тех, кого любит. — Молли встала на цыпочки, так что ее губы оказались на расстоянии вдоха от его губ. — Я вижу человека, которого люблю.
А потом она поцеловала Джейкоба.
Поцелуй, начавшийся как целительный бальзам, стал голодным и нетерпеливым. Джейкоб обхватил ладонями ее лицо, и желание, изгоняя печаль и обиды, разлилось по телу Молли.
Джейкоб прервал поцелуй. Его руки сорвали с Молли одежду так, что пуговицы разлетелись по комнате. А она трудилась над его галстуком, поясом, носками…
Он вошел в нее одним движением и наполнил до самой глубины, а Молли прижимала его к себе, стремясь слиться с ним воедино.
— Я люблю тебя, — прошептала она, и Джейкоб всхлипнул. Его глаза еще были полны муки, которую Молли жаждала прогнать. — Я люблю тебя.
Больше не было слов. Только страсть, разгоравшаяся все сильнее. А потом наступила развязка, и Джейкоб, вскрикнув, припал к ее плечу.
Он откатился почти сразу, закрыв лицо руками.
— Джейкоб…
Он покачал головой:
— Ты должна уйти.
— Нет. — Молли обняла его. — Я не уйду, Джейкоб, ни сейчас, ни когда-либо. Я люблю тебя, ты любишь меня. Вместе мы все одолеем.
Он покачал головой, едва заметно, однако женщина ощутила это движение всем своим существом. Она крепче обняла его.
— Посмотри на меня, Джейкоб. Посмотри. Я люблю тебя, — повторила Молли. — И ты мне нужен. Не бросай меня. Не думай, что, оставив меня, ты поступишь правильно и благородно. Останься и этим докажи, что любишь меня.
Джейкоб очень осторожно отвел непослушную прядь с ее лица.
— Я боюсь причинить тебе боль, Молли, — прошептал он. — Боюсь этого больше всего на свете.
По ее щеке скатилась слеза.
— Ты много лучше, чем считаешь, — сказала она. — Гораздо лучше. Ты хороший человек.
Джейкоб улыбнулся, очень слабо, однако от этой улыбки ей захотелось петь, а может быть, плакать от счастья.
— Пока ты так думаешь…
— Именно так я думаю, Джейкоб. Ты достоин поддержки, достоин любви. И я люблю тебя.
— И я люблю тебя, — хрипло проговорил он и прижал Молли к себе.
Они долго лежали рядом, молча, отдаваясь новому чувству — чувству умиротворения.
Но воспоминания еще не исчезли. Так же, как и вина, боль и отчаяние.