— Да, сэр, — сказала Веселина.
— Вы носите... э... э..., — разум Кэррота восстал против видения того, что было надета на гноме:
— Килт?
— Да, сэр. Юбку, сэр. Кожаную, сэр.
Кэррот постарался найти подходящий ответ, но все что у него вышло из этого:
— Ох!
— Я пойду с тобой, — сказала Ангуа. — Веселина посидит в главной комнате.
— Э... килт, — сказал Кэррот. — Ох. Ну, э... просто посидите за столом. Мы не надолго. И... э... не вставайте из-за стола, хорошо?
— Пошли, — сказала Ангуа.
Когда они вышли в туман, Кэррот сказал:
— Тебе не кажется, что в Малопопке есть что-то... странное?
— Мне она кажется отличной нормальной женщиной, — ответила Ангуа.
— Женщиной? Ты говоришь, что он — женщина?
— Она, — поправила Ангуа. — Это — Анк-Морпорк, знаешь ли. Мы здесь употребляем еще кое-какие местоимения.
Она почувствовала запах его изумления. Конечно, все знали, что, под всеми этими многочисленными кожаными одеждами и кольчугами у гномов было достаточно различий для обеспечения производства дополнительных гномов, но на эти темы гномы не говорили с другими, за исключением тех случаев, когда это было необходимо.
— Ну, мне кажется, у нее должно было хватить приличия держать это при себе, — наконец сказал Кэррот. — Понимаешь, я ничего не имею против женщин, я уверен, что моя мачеха была женщиной. Но я не думаю, что это разумно, видишь ли, ходить везде, привлекая к этому внимание.
— Кэррот, мне кажется у тебя не все в порядке с головой, — сказала Ангуа.
— Что?
— Мне кажется, ты свихнулся на своей застенчивости. Понимаешь, господи ты боже! Немного косметики и платье и ты уже ведешь себя как если бы она превратилась в мисс Ай-лю-лю и начала исполнять стриптиз на столах в каком-нибудь вонючем баре!
Наступило несколько секунд шокированной тишины, пока они оба обдумывали образ стриптиз-танца в исполнении гнома. У обоих разум восстал против этого.
— Все равно, — сказала Ангуа, — если люди не могут быть сами собой в Анк-Морпорке, то где же им быть?
— Будут проблемы, когда другие гномы заметят, — сказал Кэррот. — Я почти мог видеть его колени. Ее колени.
— У всех есть колени.
— Возможно, но когда рисуешься коленями, то напрашиваешься на проблемы. Я имею в виду, я привык к коленям. Я могу смотреть на колени и думать: «О, да, колени, это шарнир у ног», но некоторые из парней...
Ангуа принюхалась.
— Он здесь повернул налево. Некоторые из парней что?
— Ну... я не знаю, как они поведут себя, вот и все. Тебе не надо было ее поощрять. Я понимаю, конечно, есть женщины-гномы, но... понимаешь, у них есть скромность не показывать этого.