Сейчас уже триста дней.
— У тебя бывают выходные?
Чтобы впустую смеяться? Зачем мне выходные?
— Я имею в виду, ты все свое время проводишь на бойне?
Иногда я разношу товар.
— И встречаешься с другими големами? А теперь слушай, Дорфл, я знаю, что вы големы, каким-то образом поддерживаете контакт. И, если кто-то из големов убивает настоящих людей, я бы не поставила на ваши шансы и разбитой кофейной чашки. Люди припрутся сюда с зажженными факелами. И огромными молотами. Ты понимаешь, к чему я клоню?
Голем пожал плечами.
Невозможно отнять то — чего нет, — написал он.
Ангуа вскинула руки.
— Я пытаюсь все решить цивилизованным способом, — сказала она. — Я могу конфисковать тебя прямо сейчас. По обвинению «оказание препятствий в тяжелый день, и мне все надоело». Ты знаешь отца Тубелчека?
Старый священник, что живет на мосте.
— Откуда ты знаешь его?
Я доставлял туда товар.
— Его убили. Где был ты во время убийства?
На бойне.
— Откуда ты знаешь, что его убили? Ты ведь знал? Ты не удивился вопросу!
Дорфл постоял в сомнении. Следующие слова были написаны очень медленно, как будто они возникали после очень долгого раздумывания.
Потому, что, это должно было случиться недавно, судя потому, как вы возбуждены. В течение последних трех дней я работал здесь.
— Все время?
Да.
— По двадцать четыре часа?
Да. Здесь много людей и троллей. Они могут подтвердить. Днем я должен забивать скот, свежевать, расчленять, раскалывать кости, а ночью я без отдыха изготавливаю сосиски, и кипячу печенки, сердца, рубцы, почки и кишки.
— Это ужасно, — сказала Веселинка.
Карандаш быстро отстрочил:
Вроде того.
Дорфл медленно повернул голову в сторону Ангуа и написал:
Я еще нужен вам?
— Если будешь нужен, мы знаем, где тебя найти.
Я сожалею, что так случилось со стариком.
— Хорошо. Пошли, Веселинка.
Проходя через двор, они чувствовали взгляд голема.
— Он лгал, — сказала Веселинка.
— Почему ты так говоришь?
— Он выглядел, как если он лгал.
— Ты, наверно, права, — сказала Ангуа. — Но ты видела размер бойни. Могу поспорить, что мы не смогли бы доказать что он выходил хотя бы на полчаса. Я думаю, что я поставлю это дело под, как коммандер Ваймз называет, специальное расследование.
— Что, как... в простой одежде?
— Что-то вроде того, — осторожно сказала Ангуа.
— Я думаю, забавно смотрится любимец козел на бойне, — сказала Веселинка, когда они шли по туманным улицам.
— Что? А, ты имеешь в виду того козла, — сказала Ангуа. — Почти на всех бойнях есть такой козел. Только он не любимец. Я думаю его лучше назвать работником.
— Работником? Какую работу он может выполнять?