В ее голове по-прежнему крутился барабан стиральной машины с набором горьких, злых слов. Сказанное Греем не желало усваиваться, казалось бессмыслицей, полной чушью. Грей разбил ей сердце, а вместо целительного бальзама пробует усыпить ее бдительность словами о несуществующей любви?
— Значит, она просто была рядом, вся такая доступная, да? И это, по-твоему, тебя извиняет? Она, черт ее дери, была рядом?! Какая ж я особенная, если ты тащишь в постель любую, кто рядом? Я даже молчу о том, что ты трахался с ней в нашей постели! В нашей постели, Грей!!
Он отшатнулся в ужасе: Мэгги никогда прежде не кричала.
— Но ведь это был… просто секс… банальный трах… Ведь у нас с тобой любовь, а это просто…
— О! — взвизгнула Мэгги, приходя в ярость. — Только не надо этих соплей. Я, значит, особенная, и у нас, значит, любовь! А трах — это просто банальный трах, да? Как здорово придумано! — Она ни разу не видела, чтобы Грей выпутывался так неловко, словно хитросплетение слов не было его специальностью.
— Возможно, я как-то неправильно объясняю…
— О нет, очень даже правильно, Грей! Просто ты у нас весь такой логичный, а я — клуша, которая не может запомнить пин-код собственной кредитки и не ориентируется в меню мобильника! Мы оперируем в жизни разными понятиями, и твои идиотские объяснения никогда не будут мне доступны! — Мэгги истерично расхохоталась. — Даже странно, что за время моего отсутствия ты не придумал более стройную версию в свое оправдание, ведь ты у нас мастер логических построений. И что предлагаешь мне делать? Мне, такой особенной и удивительной? Если я такая особенная, с чего тебе вообще захотелось тащить кого-то другого в постель, а? Мы мыслим разными категориями. Когда мы съезжались, я видела перед собой моногамию и верность, а у тебя совместное проживание означает просто общий быт. А может, ты даже упоминал, что будешь мне изменять, просто я по тугоумию пропустила это мимо ушей? Или ты врал, что я самая желанная женщина на свете, а тупые блондинки тебя больше не возбуждают?
— Я совсем не врал, я хочу быть верным и моногамным, честное слово, — беспомощно пробормотал Грей, дергая себя за волосы, как делал в минуты сильнейшего напряжения.
У него были длинные тонкие пальцы, как у пианиста. Грей в свои годы все еще был красивым и интересным мужчиной, словно, погрязнув в науке, он просто забыл состариться и усохнуть. Мэгги, постоянно имевшая дело с ученым миром, находила удивительной эту смесь живого, пытливого ума с сокрушительным обаянием и внешней привлекательностью. Конечно, блондинка с восторгом улеглась в постель такого мужчины! Умный, сильный, красивый, да еще и прославленный политолог! Сокровище в подарочной упаковке!