– Сказал, что сам он – Копейкин и дела его копеечные, – ответил Рысаков.
– Юлий наверняка оскорбился. Ведь он считает, что уже почти что завладел золотом нацистов. Хотел у меня денег занять на раскрутку. Пожалуй, это не лечится.
– Пусть еще раз придет, я его так вылечу, что век здоровым ходить будет.
– Да… – протянула Тася. – Повезло мне с вами… обоими. У других женщин разводы как разводы. Свидетельство в зубы и – прости-прощай! А я…
– Эх, дура ты, Таська, что меня бросила! Я ведь любил тебя. Не взбрыкни ты, мы бы с тобой жили душа в душу. Да я б на руках тебя носил. Вот хочешь, возвращайся ко мне и поглядишь.
– Ефрем, ты спятил?
– Да ладно, ладно… Это я просто так, на всякий пожарный. Я все равно во Владик переезжаю.
– Что, серьезно?
– Серьезнее не бывает. Думаю, это правильно, корни надо рубить, а то нормальной жизни в столице для меня нет. Пока! Может, еще свидимся.
Вопреки всякой логике Тася вдруг пожалела Рысакова и мысленно пожелала ему удачи и хорошей жизни в далеком Владике. Потом подумала, что Копейкин наверняка сбрендил, если додумался звать себе в соратники Ефрема, которого он знал только по Тасиным рассказам. Видать, у Юлия совсем плохи дела.
На следующее утро Тася первым делом побежала к двери и проверила, открывается ли она. С дверью все было в порядке, на лестничной площадке никого, и уже одно это страшно ее обрадовало. Тася отправилась в душ, и, как только вышла, зазвонил телефон.
– Румянцева Таисия Андреевна? – спросил казенный голос.
– Да, а в чем дело? – Она насторожилась.
– Вас беспокоит следователь…
У Таси мгновенно потемнело в глазах – она испугалась, что сейчас запретят ей выезжать из города и отпуск окончательно и бесповоротно накроется медным тазом.
– Я ведь давала показания, – растерянно заговорила она. – Я ничего больше не знаю. И девушку убитую не знаю. Я уже все вам рассказала!
В трубке немного помолчали, а потом вновь раздался тот же голос:
– Я не понял, Таисия Андреевна, кому и что вы рассказали?
– Вам!
– Мне? Но мы впервые с вами разговариваем. И о какой девушке идет речь?
– О той, которую приковали наручниками, – с опаской ответила Тася.
Она совсем не понимала, что происходит. Снова последовало молчание, потом мужчина, представившийся следователем, поинтересовался:
– Таисия Андреевна, у вас все в порядке?
– Даже не знаю, как ответить, – пробормотала Тася. – Сначала было не все в порядке, а сейчас вроде бы все… Но тут вы позвонили, и опять не все в порядке…
– Я хотел спросить, не могли бы вы приехать для опознания.
– А кого я должна опознать? – удивилась Тася.