— Вильгельм! — закричал он. — Вильгельм!
— Что угодно вашему сиятельству? — спросил испуганный секретарь, пробудившись ото сна.
— Я хочу говорить с егермейстером Джонатаном; пошлите за ним сейчас.
— А это дело, — робко спросил секретарь, — прикажете кончить?
— Возьмите его с собою.
Граф встал с постели и проворно оделся. Когда Джонатан вошел в комнату, Максимилиан был еще бледен и страшен.
— Джонатан, — сказал он, — ты был при похоронах Альбины, видел, когда положили ее в гроб. Не обманывай меня, скажи, как она была одета?
— Она была в белом платье, — отвечал егермейстер, — и была так же прекрасна, как и при жизни.
— Заметил ли ты что-нибудь на ее шее?
— На ней была золотая цепочка. — Не эта ли? Узнаешь ли ты ее?
— Да, если бы только она не была зарыта в могилу.
Граф сделался бледнее прежнего и отпустил Джонатана.
Через четверть часа Максимилиан вместе с Альбертом оставили замок и отправились в Вену.
Солнце было уже высоко, когда Эверард проснулся. Небо было чисто, только с севера медленно выдвигалось черное облако.
— Вот символ моей судьбы! — сказал Эверард, взглянув на небо. — Я счастлив покуда, но какое-то горе грозит мне впереди. Куда мне идти? Я не хочу жить в замке, где мой отец принял меня хуже нищего; не хочу возвратиться в хижину, где я, не знаю почему, боюсь встретиться с Роземондою.
Эверард в задумчивости опустил голову. Он не плакал; тысячи мыслей, тысячи планов толпились в его уме.
— Мне остается одно, — сказал он наконец, с твердою решимостью встав со своего места, — надо соединиться с моим дядею Конрадом. Как это будет, не знаю, но Провидение не оставит меня, моя мать будет мне покровительницею; я сделаю, что могу, а судьба приведет меня к моей цели.
Не долго надо было собираться ему в дорогу; будущность составляла все его богатство; ему стоило только взять палку и пуститься в путь. Он стал на колени и с сыновнею горячностью просил покровительства своей матери. В полдень он вышел уже из любимого эппштейнского леса и очутился на большой дороге, которая вела к Майнцу. Еще раз он оглянулся назад, чтобы проститься с родными местами, и его взор упал на склон горы. В эту минуту показался у опушки леса егермейстер Джонатан; он пробирался по тропинке и вел в поводу свою маленькую лошадку, на которой сидела улыбающаяся Роземонда. Наш путешественник растерялся; он не мог двинуться с места, не мог оторвать взгляда от своих друзей. Роземонда тотчас заметила Эверарда, и на ее личике засветилась искренняя радость. Она спрыгнула со своей лошадки и подбежала к молодому человеку, протянув ему руку.