Я пробыл час в таком положении, и, клянусь тебе, продолжал Альфред, ни одна нечистая мысль не вылилась из моего ума или сердца. Я был счастлив, гордился спасением ее. Этот поступок принес с собой свою награду, и я не хотел другой после того, как имел счастье быть его исполнителем. Через час она велела позвать меня. Я в то же мгновение встал и бросился к ее комнате, но у двери силы меня оставили, и я принужден был прислониться на минуту к стене. Горничная пришла опять с приглашением войти, и тогда уже я превозмог свое волнение.
Она лежала на постели, однако ж одетая. Я подошел к ней и постарался быть как можно спокойнее; она протянула мне руку.
— Я не благодарила еще вас, — сказала она. — Извиняюсь в невозможности найти слова, которые выразили бы мою благодарность. Примите во внимание также ужас женщины в том положении, в котором вы нашли меня, и простите.
— Выслушайте меня, — сказал я, стараясь умерить свое волнение, — и поверьте тому, что скажу вам. Бывают положения, столь неожиданные, столь странные, что они увольняют от всех обыкновенных форм и принятых приготовлений. Бог привел меня к вам, благодарю Его, но надеюсь, что поручение мое еще не исполнено и, может быть, вы будете иметь во мне нужду. Итак, выслушайте меня и взвесьте каждое мое слово.
Я свободен, богат, ничто не привязывает меня к одному месту столько же, как и к другому. Я думал путешествовать, отправиться в Англию без всякой цели; теперь же могу изменить свои планы и ехать туда, куда случай толкнет меня. Может быть, вам надобно оставить Францию. Не знаю ничего, не требую от вас ни одной вашей тайны. Но останетесь ли вы во Франции или оставите ее, располагайте мною — под именем друга или брата. Прикажете ли, чтобы я вблизи сопровождал вас или следовал за вами издали; сделаете ли вы меня открыто вашим защитником, или потребуете, чтобы имел вид, будто не знаком с вами, — я повинуюсь в ту же минуту, и поверьте мне, без скрытой мысли, без себялюбивой надежды и без дурного намерения. Позабудьте ваши лета, мои и предположите, что я брат ваш.
— Благодарю! — сказала графиня голосом глубокой признательности. — Принимаю предложение с доверенностью, равною вашей откровенности; полагаюсь совершенно на вашу честь, потому что вы один остаетесь мне в целом свете, вы один знаете, что я существую. Предположение ваше справедливо: я должна оставить Францию. Вы поедете в Англию и проводите меня туда, но я не могу явиться там одна, без семейства; вы предлагаете мне имя вашей сестры — впредь для всего света я буду девицею де Нерваль.