Я направилась в ту сторону, которую я уже знала, и опять посетила развалины аббатства; но на этот раз осмотрев их более подробно. Я вышла через разрушенную паперть и поднялась на холм, с которого открывалось море.
Во второй раз увидела я это зрелище, однако ж оно нисколько не потеряло своего могущества. Я провела два часа, сидя неподвижно, с глазами, устремленными на эту величественную картину. Потом оставила ее с сожалением, чтобы осмотреть другие части парка. Я спустилась к реке, опять встретила привязанную к берегу лодку, па которой мы совершили накануне прогулку и которая всегда была наготове. Она напомнила мне, не знаю почему, всегда оседланную лошадь в конюшне. Эта мысль пробудила другие: о вечной недоверчивости Горация, разделяемой и его друзьями; о пистолетах, всегда находящихся в изголовье его постели, пистолетах на столе… Итак, они, показывая, что презирают опасность, принимают против нее все предосторожности? Но тогда, если эти оба человека думали, что не могут обойтись без оружия, каким образом они оставили меня одну без всякой защиты? Все это было для меня необъяснимо; поэтому, несмотря па все усилия, которые я употребляла, чтобы изгнать из головы пагубные мысли, они возвращались ко мне беспрестанно. Думая об этом, я все шла вперед и вскоре очутилась в самой тенистой части рощи. Там, посреди настоящего дубового леса, возвышался павильон, уединенный и запертый со всех сторон; я обошла его вокруг, по двери и ставни были так плотно притворены, что, несмотря на все мои усилия и любопытство, я ничего не могла увидеть, кроме наружного вида. Я обещала себе, в первый раз как выйду с Горацием, отправиться в эту сторону; я хотела, если бы Гораций согласился, сделать из павильона рабочий кабинет: положение его совершенно соответствовало этому назначению.
Я возвратилась в замок. После наружного разведывания последовал внутренний осмотр: комната, которую я занимала, выходила одной стороной в залу, а другой — в библиотеку; коридор проходил от одного конца здания до другого и разделял его на две половины. Мое помещение было обширнее других; остальная часть замка делилась на двенадцать небольших помещений, состоявших каждое из передней, залы и уборной, все пригодные и удобные для жилья (граф же говорил и писал мне совершенно противоположное).
Так как библиотека казалась лучшим противоядием против уединения и скуки, ожидавших меня, я решила тотчас же познакомиться с книгами, которые она могла мне предложить: здесь были большей частью романы XVIII столетия, показавшие, что предки графа интересовались произведениями Вольтера, Кребильона-сына и Мариво. Несколько новых томов, по-видимому, купленных нынешним владельцем, резко выделялись из этого собрания; это были сочинения по части химии, истории и путешествия; между последними я заметила прекрасное английское сочинение Даниэля об Индии, я решила сделать его своим ночным товарищем, потому что не надеялась скоро уснуть. Я сняла его с полки и унесла в свою комнату.