Утро началось чудовищно. Андрон проснулся от яростной стрельбы: на окраине, захлебываясь, строчили пулеметы, часто били пушки. Затягивая портупею, Лебедев выскочил на улицу. Бессмысленно метались по улице бойцы-саперы, «Т-26» тянул на буксире заглохшего собрата, из башни высунулся черный от пыли капитан, в бешенстве махал флажком, требуя очистить проезд. Вдоль забора пронеслись ошалевшие собаки…
Позже Андрон узнал, что немцы на броневиках и танках практически вплотную подошли к отдыхающей на окраине роте мотострелков и расстреляли красноармейцев, как в тире. Потом фашисты открыли ураганный огонь по дороге, по которой тянулись наши машины снабжения. Как все это получилось, понять было невозможно. Очевидно, стрелки приняли немецкие броневики за свои. Впрочем, к вечеру о своем первом порыве призвать к ответу виновных, найти преступных разгильдяев и помочь политотделу тщательно разобраться в произошедшем Андрон прочно забыл. Просто чудо, что удалось пережить этот день…
Немцы атаковали с трех сторон, пытались прорваться на восточную окраину, откуда прикрывал оборону наш артдивизион. Бомбежка, обстрел, снова бомбежка. Андрон сначала сидел со связистами в большом погребе, но здесь было опасно: несколько снарядов упало прямо на улице. Политрук Лебедев попытался пробраться к штабу — там должно было быть спокойнее. Но и там, в районе школы, что-то взрывалось. Прямо на улице лежали трупы: сержант без оружия, с вывернутыми карманами гимнастерки, штатский мужчина, по виду явно непризывного возраста. Никто не занимался убитыми, никому не было дела. Андрон пытался остановить бойцов, волокущих ящики с боеприпасами. Красноармейцы сделали вид, что не слышат, лишь старшина, крупный цыганистый хохол, несущий патронные ящики под мышками, словно чемоданы, дико глянул налитыми кровью глазами…
Все рассыпалось прямо на глазах. Откровенно игнорировали, словно и не было у Лебедева на петлицах двух кубарей, не было ярких звезд на рукавах. Полный решимости догнать и остановить бойцов, Андрон побежал следом, но тут в небе снова взвыли моторы, застучал во дворе зенитный пулемет. Бомбовозы с воем валились в пике, метя по позициям на западной окраине городка. Андрон метнулся в другую сторону…
Он потерял и снова нашел фуражку, едва не попал под колонну бешено несущихся грузовиков, видел подбитый броневик. На окраинах почти непрерывно били пушки, по улицам лязгали «Т-26», на броне некоторых, видимо, вопреки всем уставам и инструкциям, сидели бойцы, подпрыгивали ящики со снарядами. Горели дома, несло, прибивало к земле густой черный дым. Кашляя, Андрон искал какой-нибудь штаб. Хотя бы батальонный — где-то же должен быть порядок, кто-то должен, нет, просто обязан бороться с этим хаосом.