Приклад его автомата уперся в титановое плечо, суставчатый палец коснулся спуска и…
Иван зажмурился и потому не увидел, как у самой двери, за спинами его палачей, сорвало с потолка решетку вытяжки. Вместе с ней в кабинет рухнул Тарсус, весь ободранный, комбез в клочья.
– Маршал!!!
Точно резиновый мячик, отскочив от пола и двумя руками сразу, разведя их сначала так, будто обнять всех хотел, он хлопнул милиционеров в виски – с глухим стуком головы столкнулись. Как только черепа выдержали – загадка. В сознании после такого остаться невозможно, но слугам закона все нипочем. Были бы мозги – было бы сотрясение, как принято говорить в подобных случаях.
– Ложись!!!
Ивану дважды говорить не надо. Колени сами подогнулись.
И вот тут-то киборг выбрал свободный ход спуска, и очередь, бесшумно вырвавшись из «калаша», пронеслась над черепом главного террориста Союза. Заодно ожил еще отец Серафим – надоело валяться, занимая слишком много полезного места, вот и уступил его слугам закона.
– Подлый шпион! Выпустите ему кишки! – рывком встав с пола, потребовал святоша.
Вот только не стоило ему собой перекрывать линию огня.
Вышибая из тучного тела брызги алого, пули обновили дизайнерский интерьер кабинета.
Распахнутое окно-экран – с застывшим навечно в нем солнечным деньком – треснуло, погасло, сверкнуло молниями и умерло окончательно. Пальмам в кадке тоже досталось.
Огонь открыли и чуток пришибленные Тарсусом милиционеры. Эти долбили куда угодно, не целясь. От шкафа выстрелами оторвало дверцы, внутри перекосило полки, наружу со звоном, треском, шелестом посыпались медицинские инструменты, блестящие, острые и не очень, какие-то пластиковые цилиндрики с лекарствами, пакеты еще, и падали банки, разбивались, запахло спиртом…
Ближайшему милиционеру Тарсус рубанул ребром ладони по кадыку. Захрипев и выплюнув из распахнутого в немом крике рта алую струю, слуга закона накренился. Он еще падал лицом вперед, а Тарсуса уже схватил киборг, поднял в воздух, намереваясь разорвать надвое могучими лапищами.
Из коридора напирали желающие присоединиться к веселью. Хоть эти, слава богу, не стреляли.
Проскользнув меж широко расставленных ног второго киборга, все еще активно расходующего боекомплект, Иван схватил за лодыжки милиционера, до которого не успел добраться Тарсус, и дернул на себя. Тот рухнул на пол, сверху приземлился его коллега, оба одновременно выпустили автоматы из рук. Жуков-младший метнулся на помощь подпольщику.
– Прочь! – Стальная лапа отшвырнула его, точно плюшевую игрушку.
Иван врезался в стену, упал на столешницу. Перед глазами поплыло, все подернулось темными пятнами. Он мотнул головой. Зрение прояснилось ровно настолько, чтобы смог увидеть, как киборг, его толкнувший, тот самый, что объявил о ликвидации, приставил к затылку своего собрата глушитель и нажал на спуск. Сначала разворотило шлем, потом пули ударили в затылочную крышку, снесли ее и превратили опутанный иридиевыми волосинками мозг под ней в хорошенько взбитый коктейль. Суставчатые пальцы разжались, Тарсус повалился на пол и едва успел откатиться, прижавшись к шкафу, когда громадина рухнула на милиционера, который только выкарабкался из-под коллеги.