– И как же? И что же? – прошептала Леопольда. – Бедные мальчики…
Цензор кивком отпустил помощницу.
– Что же, что же… Это уже проблема Комитета. Много власти себе забрали эти веганы. Если вдуматься – психически неуравновешенные создания. С другой стороны, питание – личное дело каждого. У себя на кухне можете хоть под майонезом мясо запекать – слова не скажу. Иное дело – публичность.
Тут Цензор нехорошо примолк и посмотрел на Леопольду, оценивая степень прожарки. Для себя ее Леопольда определяла как well-done, уже готова совсем, снимай, а то передержишь!
– В общем, двое мальчишек – это ерунда. Желудки крепкие. Перебесятся – вернутся. Я вызвал вас даже не поэтому. И не вследствие вашей преступной халатности. Я, Леопольда, сомневаюсь в вашей профессиональной пригодности!
Кровь прилила к щекам свекольной волной. Да как он может, сухарь, корка черствая, вобла твердокаменная, как может он, хроник желудочный, сомневаться в ее профессионализме! Леопольда вскочила, набрала побольше воздуха, чтобы ответить.
– Вы знаете, что они ели эти три года?
– Тюбики, – удивленно произнесла Леопольда.
– Вот.
Цензор поднял что-то со стола и швырнул Леопольде. Она едва поймала – тюбик, как с горчицей или хреном, летел прямо в лицо. Повертела в пальцах, прочитала: «Каша гороховая». Ну да, ну да, мальчики говорили: все уже готовое, да и невесомость там, выдавливаешь в рот из индивидуальной упаковки… Надоедает, наверное.
– Попробуйте. Попробуйте, Леопольда.
– Да что я, гороховой каши не ела? – пробормотала она, растеряв свой пыл.
– Пробуйте!
Леопольда скрутила колпачок и послушно выдавила в рот порцию каши… Это было… Это было непередаваемо. Никогда в жизни Леопольда не ела ничего более гадостного – даже во время исторических экспериментов, когда приходилось и овсяного киселя отведать (это Леопольде он не нравится, а другие с восторгом кушают), и молочной сыворотки, да и экзотические рыбные соусы пробовала Леопольда. Но не это.
Казалось бы – горох. Его ярко выраженный вкус сложно чем-то испортить.
Но разваренная гомогенная масса по аромату напоминала разве что мокрую тряпку.
Леопольда еле сдержалась, чтобы не выплюнуть ее.
– Ну как? – с участием спросил Цензор. – Гадость? Это вы, Леопольда, еще не пробовали так называемый «творог с черникой». И что же? Молодые люди, три года питавшиеся тюбиками, вдумайтесь, тю-би-ка-ми, сбегают из-под вашего крылышка. Какой вывод я сделаю? Что ваши кулебяки, Леопольда, ваши знаменитые расстегаи либо готовите не вы, либо они – просто широко разрекламированная гадость. Я рекомендую вам закрыть «Рабле» – после того, как дело получит огласку, к вам все равно никто, кроме шавермы, не придет.