Заговор против террора (Маркман) - страница 81

— Начнем с Жемчужиной, — сказал Сталин, глядя на Берию. — Заслушаем на собрании Политбюро результаты следствия Абакумова, которые неоспоримо подтверждают ее преступные действия и аморальное поведение. Если Молотов терпит ee хулиганство или не знает о нем, то мы в наших рядах это не потерпим.

— Разумеется, — горячо поддержал его Берия, а про себя произнес: «Ocoбенно хулиганствa мы не потерпим. Только вы и я, товарищ Сталин, имеем право на это».

Сидели, как обычно, до утра. Говорили о менее важных проблемах: Китай, план Маршалла, ожидаемый мировой экономический кризис, экономика внутри страны. Вождь потеплел, шутил и заставлял Хрущева пить сверх меры. На прощанье вождь каждому пожал руку.

Выйдя на морозный воздух, Маленков стал громко и весело рассказывать Берии какую-то ерунду. Берия понял: ждет, пока уедут Хрущев и Булганин. Когда их машины исчезли за воротами дачи, Маленков сказал, понизив голос почти до шепота:

— С евреями нужно повременить, Лаврентий. Арестовать их следует, чтобы не злить хозяина, но следствие надо затянуть. В первую очередь убрать Вознесенского, Кузнецова и всю ждановскую братию. С двумя процессами нам не справиться. Если с евреями дело пойдет вкривь и вкось, Кузнецов воспользуется этим, чтобы съесть нас. А гладко у нас с евреями не пойдет. Громкий процесс не получится, не тридцать седьмой год. К тому же, сам знаешь, пока Абакумов — министр, Хозяину ничего не стоит прихлопнуть нас.

— Согласен, — сказал Берия. — Я уже думал об этом.

— Сможешь ты притормозить Абакумова с евреями? — спросил Маленков.

— Давай, поговорим об этом завтра, — предложил Берия. — Я расскажу тебе мой план.

На день рождения Кирилл подарил Софе радиолу. В субботу вечером, после рабочего дня, он приехал к ней и поставил новенький ящик на стол, а сверху положил открытку с поздравлениями и уверениями в бесконечной любви. Софа была тронута.

— Спасибо, родной, — она поцеловала его в губы. — Мы справим мой день рождения вдвоем. Приглашать мне некого, кого-то из моих друзей и знакомых, как ты знаешь, забрали, остальные поразбежались после института. Боюсь, и я пойду вслед за ними. Мне часто по ночам кошмары снятся.

Кирилл поднял крышку, водрузил на вращающийся диск пластинку и опустил на нее иглу звукоснимателя. Комнату заполнила мелодия романса. Низкий женский голос разливался сладкой тоской: «И весна мне не на радость, коль зима в душе моей.». Кирилл усмехнулся Весна пришла, но радостей она не принесла.

Софа присела на кровать и вся отдалась мелодии. Когда песня закончилась, она тихо проговорила: