— А ты здесь живёшь? — она смотрела на дом с таким же обожанием, как на меня.
Я увидел, как её оголенные руки покрываются пупырышками от прохладного ветерка, и сказал:
— Давай лучше поднимемся ко мне. Хоть чуть согреешься. Я тебя чаем напою.
У меня и в самом деле не было никаких грешных мыслей. Паша с готовностью вошла в подъезд. Дома я напоил её чаем. Потом она изъявила желание посмотреть нашу библиотеку.
К книгам мы шли мимо секретера. Паша увидела шарик, взяла его в руки со словами:
— Как интересно… Там, внутри, настоящая морская вода?
— Не знаю, — ответил я, — но шарик волшебный.
— Волшебный?
— Да, он предсказывает судьбу.
— Правда? — удивилась Паша.
— А ещё исполняет заветные желания, — соврал я.
— Правда? — опять спросила Паша и, закрыв глаза, крепко зажала шарик в руке, будто и в самом деле загадывала желание.
— Ерунда, конечно, — засмеялся я, взял у неё шарик, открыл ящичек секретера и швырнул туда сувенир; в этот миг я даже и не вспомнил о предостережении «колдуньи» о том, чтобы я не давал его в руки посторонним женщинам.
От секретера мы пошли к книжным шкафам. Паша, разомлевшая от горячего чая, шла впереди меня. Её длинные густые волосы колыхались передо мной пушистой копной, в которую так и хотелось зарыться головой. Паша вдруг резко повернулась и обхватила меня руками, прижавшись головой к груди. Я не знал, что делать, а она прижималась всё сильнее. Я, кажется, угадал, чего она хочет, но, всё ещё сомневаясь, осторожно расстегнул две верхние пуговицы на платье. Она не отстранилась, только подняла голову и посмотрела на меня таким зовущим взглядом, что я не выдержал. В конце концов, это не я её, а она меня соблазняла. И такая большая девочка должна понимать, чем это может кончиться.
После расставания с Лилей у меня не было постоянной девушки. Я повстречался немного со Светой из медакадемии, потом с Оксаной из политехнического. Ни та, ни другая меня ничем особо не заинтересовали — интеллект у обеих был на уровне средней школы, а к плотским утехам я тогда был ещё не очень расположен. И девушкам, видимо, не удалось разбудить во мне пылкого мачо.
Паша оказалась мягкой, податливой и такой жаждущей, что после холодной и расчётливой красотки Лили и двух безликих девиц я впервые испытал настоящее удовольствие. Лишь после того, как Паша ушла, я стал припоминать подробности, опасаясь, что лишил её невинности. Наконец, понял: я не первый. А кто же первый? Может быть, Витя? Правда, меня это мало трогало. Даже был рад, что упрекнуть меня было не в чем.
Я и не думал о продолжении близких отношений, но Паша с завидной регулярностью приходила к нам на репетиции и держалась всё увереннее. Мы искали новую солистку вместо Лили, но это было не так просто — Витя почему-то всех отвергал. А Паша на это не годилась, она совсем не умела петь. Зато она умела так посмотреть и так «нечаянно» прижаться, что невольно возбуждала желание. Паша жила в однокомнатной квартире у тётки, с которой плохо ладила, и я не отказывал ей в «гостеприимстве», когда она сама напрашивалась. Я стал привыкать к ней, как к наркотику. В интимной близости эта несколько простоватая девочка из заштатного городка, ещё недавно бывшего селом, пожалуй, превосходила меня. Я удивлялся её ненасытности, но этим она и воспламеняла меня. И я уже имел дело не с тихой доверчивой девочкой, а с искусной женщиной, в которой не затухал костёр страсти.