— Какие-то они совсем ручные.
— Просто человека вспомнили. И к тому же крещение огнём помогло.
— Чьё?
(Какая внешняя сила заставляет его задавать очевидные вопросы?)
— Твоё.
(И принимать как должное неординарные ответы.)
— Ты прошел воду, землю и огонь и со всем тремя побратался. Теперь тебе станут доверять. Видеть в тебе защитника.
Сёдла оказались, кстати, вовсе не спортивные — просто рассчитаны на здешних пони. Впрочем, Кардинена и против этого термина возразила:
— Пони определяются по высоте в холке. Сплошная арифметика. А наши скакуны — потомки лошадей викингов, порода, выращенная в чистоте. Жеребят от «золотых», соловых степняков и иных производителей сбывали на сторону. Возможно, по этой причине наши любимцы не страдают обычными конскими болезнями. А выводить можно и поменьше, и покрупнее. Вот Шерл — он ростом с арабчика, а это если не лучшая, то самая гармоничная порода в мире.
— Ты его знаешь. Правда твой был?
— А что, я похожа на мёртвую? Не более тебя, однако.
Сорди запнулся: чего-то он не понимал до конца. Сам он ощущал себя на редкость живым — такого с ним не было от самого рождения.
— Когда-то меня прозвали Киншем, точнее — Кинчем, в зависимости от местных вариантов произношения. В честь великой венгерской кобылицы арабских кровей, памятник которой стоит на главной тамошней площади. А вороного жеребца именовали Аль-Бахр, «Океан», или попросту Бархат.
— Не Шерл.
— Да, у этого кличка не арабская. Означает черный турмалин. Конь моего милого Волка.
Сорди снова побоялся спросить, кто это, но Карди ответила сама:
— Волк. Бурый Волк, по цвету одежды. Волчий Пастырь. Даниль Ладо. Он тоже имеет на меня виды, как Тэйн, и примерно такие же. Хотя нет: второй — почти друг, первый… первый — почти возлюбленный. Тоже посостязались однажды. До его смерти.
— Прости. Дом был его?
— Угм. Нас обоих.
— Это он там… оборотился?
— Угм.
— Но это колдовство! Магия! А ты говорила, что здесь этого нет.
— Здесь нет ничего, помимо законов природы. Здешней природы. А она нигде и никогда не была такой безмозглой, как считали тебе подобные. Колдовство — насилие, доброе или злое. Магия — легендарный вид особой энергии. Оба они требуют субъекта и объекта. Ты извини, что я тебя гружу терминами, только я вроде намекала на глобальный суперкомпьютер. Мы оба внутри.
Сорди не понял, но запомнил. Постепенно он уяснил себе, что запоминает всё говоримое без различий и различений. Даже то, что не выражено словами, а носится в воздухе рядом с дыханием воды, ароматами цветов, вместе с пыльцой. Вместе с пеплом.
Кардинена прервала его медитацию: