Норберт пробормотал:
— Нужно чаще использовать в нашей армии троллей. Они обходятся дешево, а урон наносят огромный. Если применять их постоянно, то убийство каждого сен-маринца... э-э... каждой единицы живой силы противника снизится примерно на десять монет!
Я потер руки.
— Прекрасно, просто прекрасно!.. Это получается, затратим только сорок монет?.. Так, граф, а что вы замолчали? Вдохновение кончилось?
— Тролли, — сказал Альбрехт, — в самом деле просто здорово. Но если использовать в военном деле колдунов, что умеют бросать огненные шары... это снизит себестоимость еще монет на пять. Все потому, что бросают издали, шары прожигают в рядах... живой силы целые полосы!
Я воскликнул радостно:
— Тридцать пять золотых?.. Еще чуть, война станет рентабельным делом. А кто придумает, как снизить еще больше?
Альбрехт сказал задумчиво:
— На реке Герная есть громадная плотина. Если устроить поле битвы там, а когда враг подойдет первым и займет позиции, разрушить дамбу! Всю армию вода сметет и утопит. Тут, можно сказать, себестоимость убитого падает до тридцати монет.
Я хлопнул себя по бокам.
— Это здорово. Правда, плотину жалко, она и пару сел смоет, ну да ладно, отстроятся. А бабы новых нарожают. Поздравляю, граф!
— Если бы еще такого мага, — сказал Норберт со вздохом, — чтобы мог сразу все войско врага прихлопнуть!.. Тогда вообще каждая живая единица сен- маринца обошлась бы...
— Это запрещено, — возразил Альбрехт.
— Да, — согласился я, — оружие массовою поражения... не применяется, хотя и очень хочется. Церковь против.
— А как-то договориться с нею?
— Нужны веские доказательства, — сказал я, — что живая сила либо уже неживая, либо язычники. Или хуже того, еретики. Тогда да, церковь разрешит... А между своими пользоваться таким оружием... гм... в прошлый раз допользовались. Пришлось папе римскому по всей Европе разрешить многоженство, дабы заново населять землю.
Альбрехт сказал с сожалением:
— Да, сен-маринцы не язычники, хотя почти еретики. Однако снижение себестоимости одного человека до тридцати монет уже хорошо.
Я поднялся, сказал веско:
— Вы тут подумайте, вдруг да сумеем удешевить стоимость человеческой жизни еще хоть немного. Желательно, до двадцати монет. Если нам будет обходиться дешевле, чем противнику, выиграем любую войну! В общем, продолжайте калькулировать. Войну выигрывают не полководцы, а бухгалтеры.
За пределами шатра свежий ветерок и знойное солнце, не такое крупное, как в Сакранте, зато раскаленное добела, так и чувствую его горячую поглаживающую ладонь на щеке.