У него всегда расписана повестка дня, подумал Фрай. Бенни такой парень, что позвонил бы с луны, чтобы сообщить, что он стал астронавтом.
Вернувшись домой с войны, Беннет рассказывал ему еще меньше, но с тех пор Беннет стал мало-мальски заметной фигурой. В управлении недвижимостью он начал с «Фрай Ранчо Компани», постепенно проходя развитие, и дорос до вице-президента коммерческого отделения. Пресса всегда обожала Беннета: ветеран-инвалид, кудесник в бизнесе и половина межрасового союза с певицей Кьеу Ли. Куча его наград росла все выше, его гражданские связи углублялись, а состояние росло. Впрочем, жил он скромно. Со слухами об отходе Эдисона от дел, Беннет стал бесспорным наследником громаднейшей империи недвижимости в штате. Фрай помнил один вечер в доме Беннета, когда брат признался ему, что он и Ли не могут иметь детей. Для Беннета было типично сделать короткое заявление, после которого не следует никаких объяснений. Фрай умудрился заключить, что виновник этого — Беннет. Он предполагал, что бесплодие брата, по крайней мере частично, объясняет его неустанную энергию в бизнесе, его глубокие связи с вьетнамской диаспорой, его немногословные усилия. С первого раза, как Фрай увидел Беннета после войны, ему стало очевидно, что ноги — это далеко не все, что брат оставил во Вьетнаме. Было что-то в его настроении, в недрах его глаз, в притупленной боли, которая исходила из него. У Беннета был взгляд человека, который потерял нечто более драгоценное, чем плоть, и понимает это. Фрай замечал такой взгляд в некоторых из друзей Бенни. Это был взгляд, выражавший утрату, сожаление и желание.
Даже теперь, подумал Фрай, в стиле Бенни никогда не объявлять о своих планах. Он просто делает то, что считает нужным, а потом сообщает, если захочет. Два года провел во Вьетнаме, а как редко он рассказывает об этом. Он рассказал о том, как повстречал Ли, влюбился в нее и женился — в Сайгоне. Он рассказывал о некоторых своих вылазках, об одном вьетнамском друге, который спускался в туннель, когда никто больше не смел. Он рассказывал о пьянстве и наркотиках, о сумасбродах и киллерах. Но сам Беннет в этих рассказах почему-то всегда оставался на заднем плане. Многое он хранил глубоко внутри себя как очень личное и сокровенное.
Фрай опять посмотрел на косметичку.
— Как она здесь очутилась? Она была в гримуборной Ли!
— Не твое дело как, — огрызнулся Беннет.
Фрай проследил за быстрым обменом взглядами, тревожной и выразительной беседой глаз, в которой принимали участие все, кроме него. Ким принесла ему чашку чаю, которую наливала с понимающей полуулыбкой. Фрай откинулся на мягкую кушетку. Ну и хрен с ними, плевать, подумал он, просто это косметичка, которая умеет перемещается сама собой.