Много крови прольется на нынешнем тинге. И Бьярни не желал ее, но…
…все получилось так и не так, как он ожидал.
Чужак вышел в круг, но Бергтор отказался с ним драться. Рассмеялся, что, мол, владыка островов не будет тратить свое время попусту. Он милосерден и дарит жизнь. В честь праздника.
Тогда чужак повторил слова, сказанные Бьярни…
…о да, Медвежья лапа хорошо знал младшего брата, вспыльчивого, самолюбивого и такого неосторожного. Сколь легко было вызвать ярость и сколь быстро эта ярость становилась всеобъемлющей, лишающей разума.
Бьярни много раз уже видел, как на губах брата выступала белая пена, а глаза наливались кровью.
И не ощущал Бергтор боли.
И не способны были остановить его раны.
И сам он делался силен, в разы сильнее обычного человека…
…вот только чужак вовсе не был обычным. Он вскинул руку, на ладонь принимая удар секиры, и огромное лезвие раскололось. А чужак толкнул Бергтора в грудь, и тот вылетел за пределы круга, покатился, роняя слюну и пену на песок.
Взвыл и… поднялся на четвереньки, дернул головой и отчетливо произнес:
– Я удавлю тебя голыми руками…
…этими руками он сосны корчевал. И однажды ударом поставил на колени черного тура, из тех, которые остались еще на острове.
– …я удавлю тебя. А твою женщину отдам собакам.
Ему позволили договорить. И встать на ноги. Чужак оказался рядом. При нем не было оружия, да и нужно ли оно тому, кто способен руками хорошую южную сталь ломать?
Хрустнула шея. Провернулась голова и упала на песок.
Покатилась оставляя кровяный след. А массивное тело Бергтора еще несколько мгновений просто стояло. Потом и оно рухнуло…
Тихо стало.
Только женщина с ножами вдруг оказалась перед лавкой, становясь между людьми и Бьярни. Хотя, конечно, не Бьярни она защищала.
– Уберите оружие, – сказал чужак, подбирая голову. – Я не хочу никого убивать.
Молчали ярлы. Переглядывались. И Бьярни знал все их мысли. Поднялся он, опираясь на руку Сольвейг, и вышел в круг. Пусть бы и отвернулась от него удача, но разум Медвежья лапа не утратил. Все это знали.
– Уберите оружие, – повторил он слова чужака. – И вернетесь домой. Скажете своим женам и дочерям, что нет больше Бергтора, что не придет он и не скажет, чтобы отдавали зерно и мясо, не потребует шкуры и эль, не заберет для себя и своего хирда женщин.
Слушали Бьярни.
– Бергтор был свиреп и силен. Но он теперь мертв. И ты, ярл Трюри, думаешь, что твоих людей хватит, чтобы занять его дом. И о том же думает ярл Хьялви. А ты, Атни, вспомнил небось, что одной со мной крови и прав имеешь больше, нежели прочие. Но много ли радости будет с того, что станете вы воевать друг с другом?