Вопреки распространенному мнению родители иногда все же проявляют сообразительность. К концу осени мама определенно начала что-то подозревать. И я согласилась приехать к ним на Рождество.
Стояла замечательная погода. Все засыпало снегом, это совершенно отвечало моему настроению, и, когда подошел день отъезда на холодный север, мне пришлось признать, что отправляюсь я туда с удовольствием. И вовсе не потому, что я нуждалась в утешении со стороны семьи или рождественской елке, а скорее из-за сезонного увеличения «социального бремени». Вы можете избегать общения и прятаться от других до определенного момента, который отмечен на календаре, но, когда наступает сезон добрых намерений, уединиться становится сложнее. Добросердечная Марджери к концу четверти снова изменила свое мнение обо мне и настаивала, чтобы я присоединилась к коллегам за ленчем с рождественской индейкой.
— Отрицательный ответ не принимается, — решительно заявила она. — Мы собираемся в зале над «Тремя колоколами», обед из трех блюд и гарнир. По пять фунтов с человека… — Она подняла пухлую руку. — Нет, даже не пытайся придумать отговорку.
Я и не стала.
Меня посадили между Артуром Блэкстоуном и Родой Грант. Артур преподавал химию. Унылое немолодое лицо почти не выражало радости по поводу предстоящего праздника. Рода же выглядела великолепно: сверкающие глаза, огненные волосы и лицо, которое, как лампочки на гирлянде, то зажигалось светом, то потухало. Вино усилило ее румянец и резкую манеру общения.
— Послушайте, Артур, — уговаривала она Блэкстоуна через мою тарелку с пудингом, — пора бы развеселиться. Что случилось, почему вы такой несчастный?
Химик наклонился и с грустью посмотрел на нее.
— Вы бы тоже вряд ли радовались, если бы преподавали естественные науки девочкам-подросткам, — вяло произнес он. — Все равно что продавать контрацептивы в женском монастыре. Они считают, что это им никогда не понадобится. — Он сделал глоток вина. — Естественно, при условии, что они останутся в монастыре, так оно и будет.