Дорога перед Максом разделялась на три ветки.
В конце левого ответвления он увидел Крепыша и Гизмо – они, счастливые и довольные, сидели в центре золотистых колец. Третье кольцо, соединённое с ними, пустовало – ждало его, Макса.
На правой дорожке стояли Чарли и Эмма. Они опустились на колени, улыбались, протягивали к нему руки, желая обнять.
Тьма сзади клубилась и бурлила, словно раздумывала, какой из путей выбрать.
Но был ещё и центральный путь. Он тянулся вперёд до самого горизонта, и Макс не мог сказать, куда он ведёт.
Снова послышался голос Мадам: «Делай выбор, Макси».
Макс очнулся.
* * *
Не успел он открыть глаза, как его ошеломили запахи.
Дым костров смешивался с вонью подгоревшего мяса и обуглившихся овощей. В воздухе вились смешанные ароматы человеческих тел и цветочных духов. К ним приплетался гнилостный запах переполненных мусорных баков, ядовитые выхлопные газы, резкий дух резины и бензина.
Потом послышались голоса. Люди, тысячи людей разговаривали, смеялись, кричали, и всё это стекалось в общий неумолчный гул. Где-то играли на гитаре, кто-то пел. Раздавались электронные гудки и писк – звуки человеческих игр.
В общий гвалт слились шум городских улиц и сельских рынков, стук посуды и голоса, сопровождающие обед многочисленного семейства, перекличка работников на полях.
Это был человеческий шум.
Макс вздрогнул и пришёл в себя. Он случайно задел лапой стол и поморщился, ожидая боли.
Но не ощутил её.
Лапа была плотно обмотана белым бинтом с медицинским запахом. По всей конечности распространялось пульсирующее онемение, но боль утихла.
Раздался лай. Макс повернул голову и скосил взгляд вниз на Крепыша и Гизмо, которые так и сидели в пластиковом ящике. Они подпрыгивали и ёрзали от возбуждения.
– Он проснулся, доктор Линн! – заорал Крепыш. – Верзила вернулся из страны снов!
– Они починили тебя как раз вовремя, Макс, – сообщила Гизмо. – Доктор Линн снаружи. Она говорит, твои люди здесь!
– Мои люди, – повторил вслед за ней Макс. Потом, осознав смысл этих слов, сел и приподнял висячие уши: – Мои люди?!
Чьи-то сильные руки гладили его бока, теребили шерсть. Пёс оглянулся и увидел Леса, который снова ласкал его.
– Смотрите-ка, мы чувствуем себя лучше, – нежно проговорил солдат.
Полотняный клапан открылся, в кузов грузовика проник яркий вечерний свет. Внутрь заглянуло знакомое лицо: доктор Линн.
– Я слышу, Макс проснулся, – широко улыбнулась она. – Думаю, пора ему встретиться с родными, которых он так долго искал.
– Да, мэм, – произнёс Лес и отдал ей честь.
Макс не мог говорить. Он слышал взволнованный лай Крепыша и Гизмо, но был не в состоянии сосредоточиться на словах. Весь дрожа, он позволил Лесу пристегнуть поводок к своему ошейнику, затем послушно спрыгнул на пол грузовика. Попробовал опереться на переднюю лапу, но повязка не позволила ему это сделать.