Миу даже залюбовалась на синхронность движений двух бойцов, да еще и под ритмичную быструю музыку. В один момент ей почему-то показалось, что Кенчи вновь окутался едва заметным темноватым туманом, но в следующую же секунду наваждение прошло.
— Какая мощная и неожиданно длинная адреналиновая композиция! — Послышался мужской голос из колонок, когда песня закончилась. — Жаль, что мы пока не знаем исполнителя! Ренка-чан, а ты что скажешь?
Что-то заговорила Ренка, но Акисамэ выключил музыкальный центр…
Бойцы на татами одновременно застыли, выпрямились, не спуская друг с друга глаз и, цепко фиксируя взглядом противника, синхронно выполнили приветствие бойцов кун-фу…
— Ну… уже получше, Кенчи. Немного, но кое-какие подвижечки имеются… — Лениво оценил Ма Кэнсэй, но Миу прекрасно видела, что мастер Ма очень доволен.
В следующую секунду мастер Ма преобразился — он осунулся и, кажется, даже постарел на десяток лет:
— А теперь Кенчи-кун… мы сделаем то же самое, но без музыки… постарайся не умереть, Кенчи — я не люблю убивать своих учеников.
— Хай!
Лицо Кенчи было заострившимся, белым, бескровным… Казалось, откровения мастера Ма его совершенно не тронули — Что? Не умереть? Как скажете, мастер Ма! Фигня-вопрос!
Меня так часто отправляли в нокаут, что голова, видимо уже привыкла возвращаться к нормальному состоянию без раскачки и сопутствующих «приятных» ощущений — головной боли, дезориентации, потери координации и прочих прелестей. Так что в сознание я пришел рывком. Просто — щелк! — и Сирахама Кенчи снова в строю! Встречайте! Издевайтесь над попаданцем дальше!
Я лежал в своей комнате в «гостевом доме» Редзинпаку… Под одеялом, раздетый. На лбу — влажная тряпочка. Руки, ноги на месте. Неприятных ощущений, кажется, нет.
Лежу, не шевелюсь, глаз не открываю — чтобы в очередной раз не нарваться на недовольное цоканье языком… Осторожно «ощупываю» комнату на предмет живых организмов. А вот и знакомая, чуть ли не родная, «пустота»:
— Сигурэ-сэнсэй?
Кто-то неощущаемый осторожно поправляет мокрую тряпочку на лбу. Теплая ладошка ласково гладит по щеке:
— Молодец… Кенчи… — Произносит чуть хрипловатый голос. — Еще приду… — Ядреный аромат сливового вина, что-то мягкое и вкусное касается губ. — Потом… если захочешь.
Ого-го! Вот это заявочка! Интересно, Миу согласится на вторую жену? Хотя, игривость мастера можно списать на выпитую бутылку «Темной богини»… насколько я помню, на цветастой этикетке было написано «семнадцать процентов». Немало, если в пересчете на изящное телосложение Косаки Сигурэ и ее невысокий рост. В некоторых сортах сакэ — меньше.