— Неприятно, конечно, что с моей помощью собираются решать свои проблемы. Но я не вижу другого выхода, кроме как оторвать ноги сначала Яме, а потом сделать равноценную подлянку Танаки…
— Считаешь, это необходимо? — Засомневалась нахмурившаяся Миу.
— Да, котик, это необходимо! Я должен раз и навсегда научить всех — мою семью безнаказанно трогать нельзя!
… Тем более, если это более-менее безопасно. За Яму мне мстить не будут — рыло в таком пушку, что потом десятилетиями отмываться будут, если хотя бы слухи просочатся в прессу: покушение на безродного простолюдина Сирахаму — это одно, а вот покушение на такую фигуру, как дочь Главы Ордена Феникса и национальную любимицу — это совсем-совсем другое. За Танаки — если верить информации предоставленной мне практически самими Драконами — тем более.
Но про относительную безопасность этого мероприятия я говорить не стал, чтобы не смазывать впечатление: девушки вжались в меня крепче, излучая довольствие и умиление.
«Старик… надеюсь, в нашем маленьком клане не придется заниматься грязной политикой, а?»
«Не знаю, Малыш… Ой, не знаю…»
* * *
Грузовик с грохотом вывалил свой груз прямо на площадку перед вторым додзе. В заборе Редзинпаку, оказывается, были две пары «технических ворот», о чем я узнал только сегодня. И если от главных ворот можно было проехать только до главного «административного» здания, то с помощью «технических ворот» можно было на колесах добраться до любой точки имения… ну, кроме леса, разумеется.
— А что это? — Удивился я одновременно с «ух, ты!» от озадаченной Ренки.
Акисамэ, тренирующийся перед вторым додзе под глазами-блюдцами водителя грузовика, едва заметно вздрогнул.
Понимаю. И водителя понимаю, и сэнсэя. Водитель ошарашен видом: какой-то не очень мускулистый человек стоит на макушке полутораметровой статуи Будды и держит в вытянутых в стороны руках за макушки по еще одной такой же статуе… параллельно земле!
Ну, а Акисамэ тоже понятно, чем расстроен — я опять его подловил. Правда, это самое меньшее, что я могу себе позволить сделать в условиях продолжающейся «чайной травли».
А перед собой я катил тележку с Ренкой.
Четыре колеса, два метра в длину, полметра в ширину. Переплетение фиксаторов, ремней и блестящей термо-фольги, в которые, как гусеница в коконе, была подвешена девушка. И, конечно же, три десятка датчиков, подключенных к беспроводной сети Редзинпаку…
Ренка рассказала, что утром, пока мы были в институте, какие-то маститые профессора из Института Надзабуро осматривали ее еще раз. Они повторили неутешительный диагноз и порекомендовали длииииииииительное лечение, в ходе которого МОЖЕТ БЫТЬ «рассосётся само»… дескать, «медицине известны многочисленные случаи частичного или полного излечения». Кэнсэй столь же важно покивал головой… и прямо там, в палате, исключительно вежливо вручил «светилам медицины» пухлые конверты.