— Кто позвал ведьму?! — подвыпившая баба в цветастом полушалке заверещала точно кликуша
— Ведьма порчу на молодых наводит! Гоните ведьму!
— Вздернуть её!
— Стойте! — Я встал из-за стола, загораживая собой Ксану. — Кто тронет её — головы лишится. Не сметь! Вот ты, Николай, — обратился я к стоящему напротив бородачу, — ведь она твою дочку выходила, когда та в прорубь зимой свалилась и чуть не погибла. А ты, Матрена, не ты ли к ней бегала, зелье приворотное просить, чтоб мужа домой вернуть, в семью, — и ведь вернула, верно? А ты Иван, ведь твоя кобыла чуть не померла оттого, что какой-то травы наелась, а Ксана тебе ее поправила. А померла бы кобыла — чем бы ты жил? — Я мысленно благодарил Антонину и Анисима за те деревенские сплетни, которые они мне регулярно докладывали в течение всего прошедшего времени.
— Сколько хорошего она вам сделала? Почему вы ее так не любите? Кто посмеет тронуть ее — берегитесь.
Я обернулся. Ксана стояла за моей спиной, как за стенкой, с печальной улыбкой. Но изрядно упившихся крестьян было не остановить. После моих речей та самая баба в цветастом полушалке завопила:
— Она барина околдовала! Одурманенный он!
— Ведьма!
Народ начал бесноваться:
— Извести ведьму, пока она нас не извела!
Самые горячие головы стали переворачивать столы и кинулись к нам. Тут уж не выдержали и другие, некоторые, наоборот, пошли против дебоширов, возмущаясь главным образом угробленной закуской и выпивкой и сдерживая бузотеров, не позволяя им переворачивать уцелевшее. Другие кинулись заступаться за Ксану, и уговаривать, что «бунт — висельное дело». Вскоре рядом со свадебными столами началась кулачная драка.
— Пора. Пойдем. — Ксана потянула меня за руку, увлекая за собой в дом.
— Спасай барина! — вопили бабы, — ведьма барина изведет! Ведьма порчу молодым сделает!
Мы вышли через черный ход и кинулись к лесу. Издалека уже, когда мы были почти у пролеска, послышалась музыка. Видимо, передравшись, сельчане угомонили свой пыл, и, увидев, что Ксаны нет — успокоились. Свадьба продолжалась.
Вдруг, навстречу нам из леса вынырнули четыре тени
— Остановись, барин!
— Отдай нам ведьму!
— Ей все равно житья здесь не будет! — Я разглядел крестьян моего села. Это были отчаянные головы, о которых Анисим говорил не иначе как «оторви да выкинь». Они были пьяны. В руках одного из них была железная гиря, которая крепилась крепкой верёвкой к руке.
— Я сейчас даю вам шанс просто уйти, и обещаю, что наказывать вас не буду. Просто уступите нам дорогу! — Мой голос звучал не очень уверенно.
— Барин, мы вас любим, барин мы вас спасти хотим — вы под её чарами. Она вас заколдовала, она ведьма. Мы вас спасем, вы нам потом сами спасибо скажете!