Взяв Андрея под руку, Натали удалилась в глубь зала. Юлия видела, как Андрей споткнулся, словно не видел перед собой дороги. Сердцу её опять было больно. Но уже не так. Наверное, если слишком часто ранить душу, раны рубцуются и покрываются толстой коркой, следующие раны не так болезненны, но и к хорошему душа больше не так чувствительна. У него все «перегорело»… Как же больно убивать любовь. Она десять лет выжигала её каленым железом постылого замужества и льдом холодной Тюмени. Он снился ей каждую ночь, а она продолжала пытаться забыть его. Любовь нельзя убить. Она вспыхнула с прежней силой, стоило ей только снова увидеть его, и вот, теперь она снова должна с кровью вырывать её из своего сердца…
— Юлия Григорьевна, с вами все в порядке? — Илья взял её за руку и развернул к себе. — Что произошло, Юлия Григорьевна?
Юлия молча смотрела на него.
— Ну не хотите говорить, так не надо, только не расстраивайтесь, пойдемте, я вас больше ни на минуту не оставлю.
Он подхватил её под руку и повел на веранду. Юлия села на скамейку. Илья подмигнул ей:
— Я сейчас.
Через минуту он был на веранде с подносом, на котором красовались мороженное, пирожное, бутылка шампанского и два бокала. Юлия невидящим взглядом смотрела в даль. Услышав его шаги, она обернулась.
— Юлия Григорьевна, давайте забудем, что я мужчина и вспомним, что я — доктор. Сейчас я буду вас лечить.
Юлия грустно улыбнулась:
— С детства боюсь докторов.
Я добрый доктор. У меня очень вкусное лекарство. Он налил бокал шампанского и протянул ей:
— Прошу вас, давайте выпьем за чудесный праздник и за нашу встречу
— Но…
— Вот никаких но, доктор здесь я. До дна, пожалуйста!
Юлия залпом выпила янтарную жидкость и, спустя минуту, хмель ударил ей в голову.
— Так! Жизнь налаживается, — Илья взял с подноса мороженое и на ложечке протянул Юлии немного:
— Поскольку я доктор, считайте, что я даю вам лекарство. Закройте глаза и откройте рот. Захмелевшая Юлия хохотнула и подчинилась. Илья кормил её мороженым с ложечки как маленькую, приговаривая:
— За папеньку, за маменьку, за Юленьку, за доктора Илью Иваныча…
Юлии и было смешно и хотелось плакать одновременно. Она смотрела на здоровенного мужчину в пиратском костюме, с чайной ложечкой в руках, который глядел на неё с такой нежностью, с таким участием. Он продолжал:
— Ну вот, а теперь еще бокал, ну будем считать что микстуры.
Юлия замотала головой:
— Нет, Илья Иваныч. Я напьюсь!
— Я доктор, я лучше знаю, когда вы напьетесь, а когда нет. Потихонечку…
После второго бокала шампанского Юлия окончательно повеселела, съев с ложечки, при помощи Ильи и пирожное, она почувствовала себя почти счастливой.