— Чем?
— Тем, что ты пытался исправить час назад. Это должно было произойти десяток лет назад, и все равно случилось. И все по моей вине!
— Ты удивительный человек. Ты знаешь, что у тебя нет надежды на взаимность, и идешь за ним в тюрьму. Только из чувства вины.
Противоречивые чувства бушевали в его душе. Он понимал, что влюблен без памяти в Юлию, а её преданность другому только подхлестывала его чувства, но ревность к Истомину была практически столь же сильна. Она так его любила. Да, она пытается его забыть, но это значит, что она все еще любит его. Что за проклятье висит над ним. Женщины, которых он любил, предпочитали ему других. Но он не сдастся. Юлия совсем не похожа на остальных. Он добьется её любви. Лаской, нежностью, если нужно будет — силой, но добьется. Она неравнодушна к нему, он это чувствовал все время. Она его полюбит, непременно полюбит.
— Иди к нему. Он в сознании и вы можете поговорить.
Юлия кинулась к нему на шею и крепко обняла. Ему было невыносимо отпускать её, но он не мог поступить иначе.
Бесконечный коридор и тяжелая металлическая дверь изолятора отделяли её от Андрея. Она вошла в каморку, где были всего одни нары, и сильно пахло карболкой. Андрей, увидев её, попытался встать.
— Лежи, лежи, только не двигайся, прошу тебя, — Юлия присела на край постели и поправила ему одеяло, — тебе нужен покой и хороший уход.
— Господи, Юлия, как ты здесь! Как ты здесь оказалась!
— Я здесь работаю, помогаю Илье Ивановичу в госпитале.
— А! Твой заступник! Тяжелая у него рука!
— Он замечательный доктор, он обязательно тебя вылечит. — Слезы катились по её щекам, — Прости меня Андрей, прости, я не знала, что вы ждете ребенка, я бы ни за что не сказала…
— Признаться я и сам не знал. Натали сказала мне только в тот вечер. Боже! Как дальше жить! Как дальше жить…
— Ты сейчас не думай об этом. Время лечит. Время лечит все. Ты простишь и будешь жить как жил дальше. Думай о семье, о детях… Я к сожалению не знаю ничего о твоей жене, отец увез её домой…
— Я так любил тебя, так любил! Они убили все, что было живого в моей душе. Это невозможно простить
— Меня нельзя любить. Это как проклятье. Я одни несчастья приношу… Это хорошо, что ты меня больше не любишь, теперь у тебя точно будет все хорошо… Просто прости меня, если сможешь. Я столько бед натворила. Я сама себя никогда не прощу.
— Ну что ты! — Андрей через силу улыбнулся, — ты мой цветочек, помнишь, я тебя так называл. Я помню. Я все помню.
— Именем Государя! — послышалось где-то вдалеке.
Илья влетел в изолятор и подхватив Юлию под руку потащил в свой кабинет.