— Ты не волнуйся, я знаю, что она, вероятно, не придет.
Я собиралась сказать все это Мартину, чтобы он не беспокоился о Клэр, и услышала:
— Когда я позавчера забирал Клэр, я побывал в этом доме впервые за семь лет. Мне неуютно будет там на Рождество. — Затем он смягчился. — Ты ведь понимаешь, не так ли, Корнелия? — Я понимала. Я слишком хорошо его понимала. Я понимала, что мои страхи относительно Клэр правомерны, потому что он вообще о Клэр не думал. Я записала этот грустный факт в мой мысленный реестр под заголовком: «Почему не стоит выходить замуж за Мартина». Список с каждым днем становился все длиннее, и я поклялась, что разберусь с ним позже, когда у меня будет время для размышлений, после того как я загружу машину Тео продуктами на Рождество и привяжу к крыше елку.
— Мартин, мы туда едем. Ты можешь поехать с нами, — предложила я, стараясь говорить ровно. — Или можешь не ехать.
— Понятно, — сказал Мартин, и вопреки моим ожиданиям он вроде бы не злился. Такая уж у него была хорошая черта, он был вежлив и спокоен, когда другие на его месте бы бесились. Стоило вам усомниться в нем как хорошем человеке, он тут же доказывал вам, что это вовсе не так. — Ты извини, я не знал, что это так важно. Дай мне пятнадцать минут.
Несмотря на все препирания, Рождество прошло лучше, чем можно было ожидать.
Благодаря Макс в доме было идеально чисто, к тому же там было очень мало следов пребывания женщины, крутящейся в своем собственном странном мире. Здесь жила отчаявшаяся девочка, которая делала все, чтобы сохранить видимость обычной жизни. Было несколько признаков, довольно болезненных. Тео молча повел меня в кладовку и показал аккуратно выстроившиеся ряды банок с зеленым горошком, морковью и куриным супом и три полки с коробками консервированного молока. Позднее я нашла в кухне квитанцию, прикрепленную к холодильнику. Клэр заказала продукты и заплатила кредитной карточкой. Смотреть на кладовку было больно. Поражало не сходство с бомбоубежищем, а огромное количество продуктов. Я закрыла рот ладонью, глаза мои наполнились слезами, когда я представила себе мою маленькую девочку (я уже так думала о ней, ничего не могла с собой поделать), оставленную одну на несколько месяцев одиночества и тайн.
Когда я помогала Клэр отнести вещи в ее спальню, я не хотела подглядывать, но когда она ушла, я задержалась и увидела еще одну доску объявлений, к которой было приколото еще одно свидетельство одинокой жизни в страхе.
Список. Под названием «КЛЭР! НЕ ЗАБУДЬ!». Частица «не» была трижды подчеркнута.