— Меня зовут Эсмеральда, — представилась гостья. — Я знаю, что с человеческой точки зрения это довольно вычурное имя. Да и с вороньей тоже. Но для оборотня, по-моему, в самый раз. Так что пусть будет.
— А ты так и родилась оборотнем? — с любопытством спросил Марк.
— Ну да, — кивнула она. — А как иначе?
— А кем именно — человеком или птицей?
— Я вылупилась из яйца. Но выглядела при этом как маленькая девочка. Мать переполошилась, но я тут же превратилась в вороненка, и меня выкормили, как обычного птенца. Впрочем, все могло быть и не так, я знаю цену младенческим воспоминаниям. А расспросить некого. Я уже довольно долго живу на свете. И давным-давно отбилась от своей стаи. У оборотня нет другого выхода, ты всегда сам по себе, хочешь того или нет.
— А не превращаться ты не можешь? Ну, решить, кем больше нравится быть, и остаться в этом состоянии.
— Могу, — вздохнула Эсмеральда. — Но это тяжело. Один раз я взяла волю в кулак и была вороной несколько лет подряд, не превращаясь. Жить вполне можно, но так тоскливо! И сразу вдруг никакого смысла, если ты понимаешь, что я имею в виду.
— Наверное, понимаю. А человеком оставаться пробовала?
— Дольше двух дней ни разу не продержалась.
— Тоже затосковала?
— Да нет, не успела. В человеческом облике слишком много других проблем. Сразу выясняется, что надо где-то жить. Есть человеческую еду, одеваться — это для начала. И еще, говорят, нужны какие-то документы — этого я совсем не понимаю! И для всего требуются деньги. Столько денег нужно всего на неделю обычной человеческой жизни! Я за сто лет не наворую, даже если поселюсь на подоконнике какого-нибудь банка. А заработать их в человеческом виде — так я же ничего не умею! Разве только на ярмарке себя показывать. Но я, честно говоря, боюсь. Люди не любят, когда кто-то по-настоящему превращается. За фокус заплатят и будут довольны, а за настоящее чудо пристрелят — и привет.
— Да, действительно, — вздохнул Марк. — Я как-то не подумал. Слушай, но откуда у тебя эта одежда? Неужели можно сразу превратиться в одетого человека? Я думал, только в голого.
— Сперва так и было, — кивнула Эсмеральда. — Ужасная проблема! То есть я, конечно, не превращалась у всех на виду, так что никто на меня не глазел. Но холодно же! Ужасно холодно без перьев, даже летом — с непривычки-то.
— И как выкручивалась?
— Ну как. Воровала понемножку. Залетала в распахнутые окна. Если в комнате были люди, тут же вылетала обратно. А если пусто, искала одежду, ее иногда бросают прямо на стуле. И даже шкаф могут оставить открытым, если повезет. Пальто в клюве не утащишь, но платье или блузку — вполне. Собрала целый склад — я как раз тогда нашла заброшенный сарай на Антоколе, более-менее сухой и чистый. Было во что переодеться, хотя выглядела я, конечно, натуральным чучелом. Люди принимали меня за нищенку, но это даже неплохо: иногда они давали мне денег. Понемножку я скопила себе на приличную одежду и обувь. А когда научилась превращаться в ворону, не раздеваясь, дела пошли куда лучше. По крайней мере, всегда точно знаешь, как будешь выглядеть в следующий раз.