И такая странная улыбка… Нехорошая.
— Ты беспокоился о моем аппетите. Я пришла поужинать…
Девушка медленно подходила к постели, двигаясь неслышно, как неупокоенная душа — среди лунных лучей.
— Поужинать?.. — Слава в панике сыпал словами. — Поужинать?!. О, конечно, Элли, подожди! Сейчас организую! Я в таком виде… Элли… Элли! Ты чудесно выглядишь… Какое вино ты предпочитаешь?!.
Он кричал, вжимаясь в мягкую спинку дивана, прижимая к себе одеяло, словно защиту.
— Ты мне нравишься… — нежно промолвила она, но с такой холодной жестокостью в глазах, какая бывает во взгляде убийц.
Перед Славой была его смерть, он понял это непреложно и отчетливо. Пикнув, он отчаянно замотал головой, из горла вырывались только испуганные, протестующие хрипы.
— Ты мне нравишься… — она встала коленями на диван, и изящные руки с острыми ногтями неожиданно сильно сжали плечи перепуганного подростка, еще глубже вдавливая в предательски-податливую спинку кровати.
Сияющие глаза оказались совсем близко, нечеловечески яркие.
В последней, отчаянной попытке все исправить, перекинуть в шутку, Слава всхлипнул:
— Отлично! Я рад! Элли!.. Давай обсудим это позже!.. В школе, завтра?.. Ладно?!. Элли! Элли!.. УМОЛЯЮ ТЕБЯ!!!
Ее губы тронула легкая усмешка.
И вот тут Слава не выдержал:
— ПОМОГИТЕ!!!
Он увидел их!..
Два острых и тонких клыка!
Придававших неизъяснимое очарование улыбке…
А в следующую секунду девушка припала к его шее — и вопль ужаса перерос в вопль боли: клыки пронзили артерию… Элли кинулась внезапно и безжалостно. Миг укуса сознание Вячеслава отметило уже постфактум…
Мальчик кричал недолго: вскоре его вопли перешли в слабые протестующие стоны, а потом смолкли и они.
Их сердца бились в унисон, слившись в каком-то немыслимо рафинированном ритме: как если бы пытались танцевать менуэт в темпе рок-н-ролла. Извращенно и тем не менее упоительно… Волны удивительной легкости накрыли их с головой золотистыми облаками, рассеянным лунным светом — и уже не было ничего. Слава позволил ей завладеть его душой, его мыслями, вести его в этом немыслимом танце…куда?..
А есть ли разница?..
Как в той эпитафии…
Эта мысль мелькнула, но ее плавно и решительно отвели нежные холодные руки, уносящие юношу в темное море бездумности, где растворялось все: судьба, мечты, он сам.
Танец кончился. Остался лишь убаюкивающий шум.
Шум темных волн…
Крови…
Или шороха девичьих волос?..
Элли издала негромкий удовлетворенный стон — и оторвалась от шеи своей жертвы.
И осторожно, словно боясь порезать ногтем, провела пальцами по щеке Славы.
— Какой юный мальчик… — полузакрыв глаза, прошептала она. — Какой теплый, нежный, мягкий… Хорошенький… Мой сладкий…