— Я говорю не о вашей связи с Лизой! Между вампирами одного клана всегда кровная связь, ведь именно кровь творит нас, не так ли?.. — баронет неожиданно подмигнул. — Я сотворил ее, она — тебя… Меня сотворил Фрэнсис… Разве мы не одна семья?
Слава неуверенно пожал протянутую ему тонкую аристократическую кисть.
— Значит, вы не против, что Лиза будет со мной?
Собеседник чуть насмешливо фыркнул и покачал головой.
— Конечно, нет… — чуть вздохнув, вымолвил он. — Какое право я имею протестовать?.. К тому же, на мой взгляд, ее выбор в кои-то веки пал на достойного. Ну, едем, друг мой?..
У Лизиного приятеля словно гора с плеч свалилась. Оказывается, он до дрожи боялся встречи с Карлом…и только сейчас это понял. А Карл на самом деле такой замечательный!
Вампир невольно рассмеялся, и вдруг дружески взлохматил шевелюру парня.
— Ты, главное, произведи впечатление на Фрэнки. Вот из-за кого стоит волноваться! Садись!
Слава не заставил себя упрашивать. Хлопнула дверца, заурчал мотор — и машина мягко и стремительно прянула в ночь, затерявшись в огненном потоке бессонных автострад города.
Бусинка в ожерелье ночи…
Итак, мосты сожжены.
Пассажир внимательно рассматривал белые руки вампира, уверенно лежащие на черной коже руля. Два перстня… Тяжелых, в массивной оправе. Мужские перстни.
Наверняка старинные!
Один — рубиновый, второй — сапфир. Их призрачным мерцанием окутывало свечение зеленоватой подсветки пульта…
И яростный свет ночных авеню, по которым неслась их машина.
— Ты знаешь геральдику? — повернувшись, поинтересовался Карл. Свет и тени от проносившихся за окном огней рекламы, фонарей и витрин причудливо чередовались на его лице. — Конечно, не знаешь! — необидно усмехнулся он. — Золото означает благородство и древность рода, красный — честь и храбрость, синий — твердость и мудрость… На нашем гербе именно эти цвета…
— А вот у Франсуа Рабле сказано, что геральдика — это бред сумасшедшего. Что-то в этом роде… — не удержался молодой человек.
И тут же прикусил язык. Сам не знал, зачем ляпнул…
Но собеседник нисколько не обиделся. Он рассмеялся!
— Вот как, ты читал Рабле? Уходят времена, уходят нравы…и обычаи, друг мой! Я не беру в голову. Кто знает, что преподнесет тебе самому через полтысячи лет какой-нибудь наивный мальчик?.. Уже лет через триста ты начнешь воспринимать течение времен философски…или сойдешь с ума.
— Я постараюсь не сойти с ума, сударь, — вернул улыбку Слава. — Сумасшедшие долго не живут.
Они переглянулись — и расхохотались. Это было то взаимопонимание, что не требует лишних слов.
Вячеслав подумал, что Карл выглядит всего лишь на несколько лет его старше, лет на десять, не больше! Представить только, какая пропасть веков на самом деле разделяет их! Ведь этот красивый молодой человек должен был превратиться в прах задолго до Славиного рождения!