— Ну, и что все это значит?
…в детстве она обожала играть в Доктора Медникова, — брала за руки детишек и спасала, уводила из пещеры, пока остальные весело корчились на полу или гонялись за «пророком». Монастырь примыкал к скале, часть переходов и галерей располагалась в катакомбах, и воспитанникам разрешалось проводить там свободное время. Быть доктором Медниковым считалось престижным, на Машу злились, что она узурпировала эту роль, но она хотела только спасать и выводить, а не бессмысленно корчиться или гоняться.
— До драк доходило, — пояснила Маша. — За это я выбирала самые узкие проходы, шкуродеры… А что Вы на меня так смотрите?
Степан в этот момент представлял аллегорическую фигуру «Изумление» — глаза широко раскрыты, брови задраны вверх, на лице недоверчивая улыбочка.
— Вы же герой, — пояснила Маша, — вы же подвиг совершили!
— Какой там подвиг, — сказал Степан, приходя в себя. — Преступление одного, попустительство и глупость других. Когда газ пошел, первые ряды сразу положило, а я понял, что что-то не так, когда факелы стали гаснуть и крикнул своим, чтобы уходили. А тут и в людях проснулся инстинкт самосохранения и все побежали. Но побежали в нижний тоннель, а газ стлался по низу, я это точно знал! Мы с Олегом и еще парнями, кто соображал, встали у входа и гнали людей в верхний тоннель. Кого смогли, того спасли.
— Детей вытаскивали, наверх подсаживали, — подсказала Маша.
— Под потолком ниши были и боковые колодца. Олег худой, он по такому колодцу вылез. А меня сотрудники вытащили. Только они все умерли, а я вот… доживаю.
На этом пришлось прерваться, поскольку Маша решила показать, что процесс доживания тоже может быть активным.
Обратно шли долго, до самого вечера. Машу все время тянуло целоваться, тогда приходилось останавливаться и обниматься посреди тропы, против чего Степан нисколько не возражал. Потом ей понадобилось в катакомбы, забрать оставленные в пещере вещи.
У входа было оживленно, канусы шли целыми семьями. Чинно выступали пышнозадые зайчихи, задорно мелькали короткими хвостиками детишки. Отцы семейств с позолоченными клыками и — как один — с волчьей лапкой на массивной цепи раскланивались со знакомыми, приветственно поводя ушами. Группа канусов давала барабанный концерт, возле нее толпились молодые зайцы и экскурсанты с разных планет — Ликус входил в программу большого туристического кольца.
Маша растерянно оглядела толпу.
— Что происходит?
— Праздник Святого Зайца, что-то вроде Родительского дня, когда вспоминают усопших и молят о здоровье и благополучии, — объяснил Степан. — Иди, я тебя здесь подожду.