На следующее утро, когда королева вновь двинулась в путь, примеру ее последовала незримая тень.
В багряных одеждах, вдоль длинной дорожки из синей ткани, одна из некоронованных дам проследовала из Вестминстер-холла в Аббатство.
Внизу, в непроглядной тьме, шагая подземными коридорами, вторая некоронованная дама прошла от Лондонского Тауэра в зал под Кэндлуик-стрит.
В Вестминстерском Аббатстве гремели пышные, звучные коронационные речи. Шаг за шагом обычная женщина превращалась в королеву. А в нескольких милях отсюда, в подземных покоях и коридорах Халцедонового Чертога, на этот день опустевших, речам смертных царедворцев вторило эхо потустороннего, неземного гласа дивной, отрекшейся от одного имени, дабы принять другое.
В руке ее тускло поблескивал меч.
Председательствующий епископ произнес традиционную формулу, и рыжеволосой женщине вручили символы самодержавной власти. Ни сопутствующие речи, ни гомон толпы никак не могли бы достичь Халцедонового Чертога, однако дело тут было не в громкости. Сегодня Аббатство и подземный дворец звучали заодно, в унисон.
Под гром фанфар на рыжую голову, одна за другой, были возложены три короны.
Едва Халцедоновый Чертог огласился трубным ревом, меч сверкнул в воздухе и ударил по камню, свисавшему с потолка подземелья.
Хмельные лондонские гуляки услышали этот звук, но подумали, что и он – тоже часть празднества, что сей жуткий, победный звон издан колоколом, бьющим час коронации их королевы. Действительно, вскоре над городом зазвенели колокола. Начавшийся в Вестминстере, их звон покатился к восточному краю столицы, но этот удар достиг слуха лондонцев первым и отозвался в ушах и сердцах явственней, глубже всех остальных. Над Лондоном словно бы прозвучал голос монаршей воли.
Горожане, собравшиеся в этот час на Кэндлуик-стрит, умолкли и в благоговейном ужасе пали на колени, ничуть не заботясь о том, что почести их адресованы всего-навсего валуну, наполовину ушедшему в землю на южной стороне улицы. Источенная непогодой, шершавая глыба известняка могла бы показаться совсем неприметной… если не знать ее истории.
Трижды камень издал гулкий, протяжный звон, трижды клинок меча ударил по нему снизу, трижды на голову королевы возлагали короны. На третьем ударе меч пронзил камень до самой сердцевины.
Все смертные англичане славили восхождение на престол Елизаветы, первой носящей имя сие милостью Божией королевы Англии, Франции и Ирландии, Заступницы Веры и прочая, и прочая, и прочая; приход же к власти Инвидианы, Повелительницы Лощин и Полых Холмов, поверг всех дивных Англии в трепет.