Долго взирал он на сложенную бумагу, будто на ядовитую змею, не решаясь приблизиться. Но письмо лежало да полеживало себе на месте и, более того, по-прежнему оставалось обычным письмом. Наконец Девен подошел к подоконнику и не без опаски взял послание в руки.
«Мастеру Майклу Девену», – гласила надпись, выведенная на наружной стороне письма округлым, простодушным почерком секретаря-самоучки. В восковую печать был вдавлен обрывок засохшего розового лепестка.
Затаив дух, Девен сковырнул воск с бумаги.
«Мастеру Майклу Девену, в округ Касл-Байнард, Лондон, сестры Гертруда и Розамунда Медовар с постоялого двора “У ангела”, что в Ислингтоне, sub rosa шлют свой привет».
Листок в руке задрожал. Значит, все это не сон…
«Надеемся, письмо наше застанет вас отдохнувшим и в добром здравии, и покорнейше просим навестить нас на постоялом дворе “У ангела” при первой же подходящей оказии, ибо в последней беседе мы пренебрегли кое-какими обстоятельствами, а некоторые из оных чрезвычайно важны. По прибытии назовите розовому кусту свое имя».
Девен медленно перевел дух и свернул послание. Брауни… Теперь он состоит в переписке с брауни!
Услышав на лестнице грохот хозяйских шагов, Колси вскочил на ноги.
– Шпагу и плащ, – велел Девен.
Слуга расторопно подал требуемое, но, стоило ему тоже потянуться к плащу, Девен остановил его, вскинув ладонь.
– Нет, Колси. Можешь отдохнуть еще денек. Наверняка после стольких дней в седле отдохнуть от езды тебе не помешает, а?
Слуга сощурился.
– Вы очень добры, хозяин… но нет, спасибо. Сил у меня еще хватает.
– Ладно, – с раздражением вздохнул Девен, – выражусь прямолинейнее. Ты остаешься здесь.
Колси решительно стиснул зубы.
– Но почему, сэр? Вы же знаете: я не из болтливых, мне верить можно.
– Безусловно. Но дело не в тайнах. Просто я должен ехать один.
– Небось, опять к этому некроманту?
– Доказательств тому, что Ди занимается некромантией, нет. И еду я не в Мортлейк. И ты… – Девен смерил слугу грозным взглядом. – И ты даже не думай отправиться следом.
Разочарование на лице Колси ясно давало понять, что предупреждение оказалось не напрасным, и Девену пришла в голову еще одна мысль.
– Колси, я еду по делам Уолсингема, – сказал он, надеясь хоть этим остановить слугу. – Да, я-то тебя знаю, но вот другие – нет. Потому оставайся дома, иначе испортишь мне все предприятие.
Все прочие возражения Колси оставил при себе, но, выехав в путь, Девен никак не мог отделаться от ощущения, будто ворчание слуги преследует его по пятам. Следуя той же дорогой, что указали ему накануне черные перья, он миновал Олдерсгейтские ворота и двинулся к Ислингтону. На сей раз, зная, куда ведет путь, он ехал быстрее и вскоре достиг прочной ограды постоялого двора.